Читаем Цвет абрикоса полностью

– Твой муж – ребенок. По сей день не понимает смысла в супружеских делах. – И тут же на ухо рассказала дочери, что это такое, только тогда разрешив ей уйти.

Когда настала вторая ночь и Чжэньцин вновь пожелал Чжэньнян, та, запинаясь от робости, сказала ему:

– Дорогой муж! Похоже, вы ошиблись дорогой.

– В чем я ошибся?

– Сладость брачных отношений состоит в том, чтобы входить в лоно, а вы играете за иными воротами.

Лишь тут Чжэньцин понял, что она не испытывает того чувства, которое доступно ему, и не знает толка в подобных делах. Он опять прошелся «темной тропой» и только после этого направил свой посох за тайные врата ее лона. Чжэньнян была девственницей и едва ли не потеряла сознание от боли. Чжэньцин яростно набросился на нее. Его пест неутомимо погружался в лоно и достиг сердечка цветка. Исправная работа мужа причинила ей такую боль, что Чжэньнян взмолилась:

– Дорогой муж! Дайте передохнуть, иначе в сей же миг оставлю этот свет! Не могу более терпеть подобную боль.

Но Чжэньцин не жалел супруги и, ступив на тропу, ведущую к глубинам лона, с нее уже не сходил. Он был точно конь на лугу. И лишь когда настал светлый день, ему удалось проникнуть за передние врата. Тогда он изогнулся, как дракон, и с еще большей энергией запустил посох в лоно. Чжэньнян закричала в голос, моля о снисхождении. Чжэньцин был глух к ее мольбам. Он погрузил посох в лоно: так играет с цветком мотылек, глубже и глубже погружая хоботок в чашечку цветка. Чжэньнян снова закричала. Чжэньцин всадил глубже и упал на нее. Девушка обмякла. Поистине она была похожа на ветку ивы, поникшую в жестких руках. Так облетают последние лепестки пиона под порывами ливня. И тут «сгустились облака – вот-вот прольется дождевая влага». Среди воплей, криков и стонов капли киновари пролились на простыни.

Очнувшись, Чжэньнян чувствовала и боль, и негу одновременно. Чжэньцин истекал влагой естества. Он впервые в жизни разделил ложе девственницы. К следующей ночи боли исчезли, и Чжэньнян охватило желание ласки. Ее лоно увлажнилось и было наполнено влагой естества, которая истекала наружу. Она поняла, что ее любовь к Чжэньцину возросла непомерно. И едва забрезжил рассвет и пропел петух, молодые супруги вновь возжелали друг друга. Чжэньнян приняла посох Чжэньцина и преисполнилась сладостью дивных ощущений, которые едва ли с чем можно сравнить. Чжэньцин играл с ней до той поры, пока у него не заломило от боли в мышцах. Когда на четвертую ночь Чжэньцин вновь собрался пройти «темной тропой», молодая жена заупрямилась. Она готова была умереть, но не пустить его. Они боролись друг с другом, их лица покраснели. Не одолев супруги, Чжэньцин в большом раздражении заснул. Чжэньнян залилась горькими слезами.

На пятый день Чжэньцин вышел из усадьбы ранним утром и только поздним вечером воротился совершенно пьяный. Чжэньнян вышла ему навстречу, подала чаю, но тот не стал ни пить, ни есть, и было похоже, что он не испытывает никаких чувств к жене. На шестой день он снова вышел за ворота. Госпожа Лань была обеспокоена и послала человека пойти за Чжэньцином следом.

Чжэньцин ушел к себе домой, где его радостно встретил Хуа. Он тотчас спустил штаны и выставил зад. Чжэньцина поразила белизна его нагого тела. Он обхватил его. Казалось, из него ушла душа, сознание помрачилось, тело дрожало мелкой дрожью. «Вот уже набежало облако и рассеялось дождевой влагой». Чжэньцин и Хуа улеглись на кровати и заснули, не разнимая объятий. Но разве знал Чжэньцин, что слуга госпожи Лань проник в его дом и видел, чем он занимался в спальне! Служка вернулся к госпоже Лань и подробно описал все. Та пришла в ужас, отправилась к дочери и рассказала ей о том, что узнала. Чжэньнян была растеряна, не зная, что предпринять. Настала ночь, и Чжэньцин вернулся в усадьбу опять сильно навеселе. Чжэньнян принялась упрекать его:

– Похоже, любовь на сторону понесли. Достойное ли это поведение? Предавались срамному блуду с грязным подонком, а ведь клялись жить со мной в согласии сто лет. Почему не идете путем, принятым среди людей? Разве нельзя сделать все надлежащим образом: матушка годами стара, сестры молоды и без опоры, в семье все хотят видеть вас хозяином. Не ведаю, до каких крайностей дойдете? И что ждет вашу рабу? – воскликнула она, и отчаяние охватило ее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ты - наша
Ты - наша

— Я… Пойду…Голос не слушается, колени подкашиваются. Они слишком близко, дышать сложно. И взгляды, жесткие, тяжелые, давят к полу, не пускают.— Куда? — ласково спрашивает Лис, и его хищная усмешка — жуткий контраст с этой лаской в голосе.— Мне нужно… — я не могу придумать, что именно, замолкаю, делаю еще шаг. К двери. Сбежать, пока не поздно.И тут же натыкаюсь спиной на твердую грудь Каменева. Поздно! Он кладет горячую ладонь мне на плечо, наклоняется к шее и говорит, тихо, страшно:— Ты пришла уже, Вася.Я хочу возразить, но не успеваю.Обжигающие губы легко скользят по шее, бросает в дрожь, упираюсь ладонями в грудь Лиса, поднимаю на него умоляющий взгляд.И падаю в пропасть, когда он, жадно отслеживая, как Каменев гладит меня губами, шепчет:— Тебе уже никуда не нужно. Ты — наша…ОСТОРОЖНО!ПРИНУЖДЕНИЕ!МЖМ!18+

Мария Зайцева

Эротическая литература