Цвет боли. Красный

— Для порки нижняя часть тела должна быть обнажена. За надетые трусики сейчас получишь. — Трусики разрезаны и отброшены. Рубашка задирается до плеч. — Рубашку сегодня оставим, только задерем повыше, потом будешь снимать и ее. — Я в ужасе, потому что его взору открыто все, что должно быть скрыто, но при попытке хоть как-то выпрямиться Ларс спокойно возвращает ноги на место. — Ноги привязывать не стану, но если будешь крутиться, пристегну. Смажем, чтобы не пострадала кожа…

Он священнодействует, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не извиваться просто от его прикосновений.

— Поставь ноги чуть шире плеч и не меняй положение. Я не зря предупреждаю, потому что каждый мой удар будет точно рассчитан, дернешься, получится не запланировано больно. А теперь я буду тебя пороть и рассказывать, что делаю, чтобы в следующий раз ты знала, чего ждать…

Какой следующий раз, мне кажется, что я умру уже сегодня.

— Флоггер может вот так, — он медленно проводит кожаными хвостиками по ногам, внутренней стороне бедер, мои ягодицы невольно сжимаются. Что за сладкая мука!

Сдерживаться и не пытаться увильнуть от нее очень трудно. Я слышу, как Ларс тихонько смеется.

— Молодец. Терпи. А может так! — Следует удар. Но он не просто переносимый, а вообще не приносит боли, просто неожиданно. Я дергаюсь.

— Не дергайся, я же предупреждаю о следующем движении. Вот так… — теперь хвостики пробегают по спине, опускаются к ягодицам и задевают промежность. — У меня перехватывает дыхание не из-за кляпа, а потому, что он нарочно играет хвостиками. У него в руках два флоггера, они действую поочередно.

— И…

Я замираю в ожидании удара, но он все равно неожиданный и на сей раз куда болезненней.

Ларс снова и снова дразнит меня флоггерами, обводя им спину, бока, бедра, касаясь груди, и шлепает, мне кажется, что вся кожа тела возбуждена до предела не только там, где касаются кожаные полоски. Я вся один возбужденный нерв, это невыносимо приятно. А удары с каждым разом становятся все ощутимей.

— Терпишь? Кивни.

Я киваю.

— Тогда без щекоток, только порка. Можешь стонать, даже плакать, но не забудь о том, как прекратить, если невтерпеж.

Теперь он работает быстро и одновременно двумя флоггерами, потому что шлепки наносятся почти без остановки с двух сторон. Они обжигают с каждым ударом сильней и сильней. Сила и хлесткость увеличиваются. Ощущение, что с меня заживо сдирают кожу. Если бы не кляп, орала на весь остров или прокусила губы до крови.

— Как ты?

Ягодицы горят огнем, но я сдаваться не собираюсь. Ларс с моим телом получают удовольствие, гордость свернулась клубочком внутри и тихо скулит. Но я киваю, стараясь спрятать поневоле выступившие слезы. Рука Ларса ласково гладит пострадавшие места.

— Хорошо, тогда еще… Поплачь, если хочется.

Он добавляет на тело масло, видно флоггеры его сняли, и повторяет. Слева, справа, слева, справа… Ларс перестал играть, он порет. Потом снова смазывает. Я читала в Интернете о флоггере и помню, что это скорее игрушка, а не инструмент для порки. Если он умеет флоггером вот так, то что же он может плетью? Кожаные кончики обжигают, словно настоящий огонь, я пытаюсь считать удары, но на четвертом таком подходе не выдерживаю и все же виляю бедрами.

— Почему ты не даешь знать, чтобы я остановился?

Я снова киваю. Ничего, потерплю.

Но Ларс отбрасывает флоггеры, смазывает пострадавшие области, прикладывает к ним что-то холодное, отчего я испытываю неземное блаженство и даже издаю томительный стон.

— Что?

Я мотаю головой, давая понять, что все в порядке. Ларс оборачивает низ туловища чем-то мягким и прохладным, быстро освобождает руки и поднимает со стола:

— Вот твоя первая ошибка: героизм мне не нужен. Лучше выпороть дважды за день без синяков, чем раз в неделю со шрамами. Запомни это, пожалуйста.

От перспективы быть поротой дважды за день я прихожу в ужас. Может, не стоит позволять Ларсу вот так серьезно, не то войдет во вкус?

Он расстегивает кляп, осторожно вынимает изо рта.

— Как ты?

— Хорошо…

Ягодицы блаженствуют, потому что им прохладно, кожу, конечно, саднит, но боль постепенно стихает. И это действительно приятно. Черт возьми, неужели мне понравилась порка?!

— Я же говорил, что тебе понравится.

Он укладывает меня в кресло на бок и присаживается рядом на пол.

— Линн, какое блаженство наблюдать, как ты ждешь следующего движения! Как реагирует твое тело на прикосновение флоггера, как сжимаются и расслабляются мышцы!

— Неужели это красиво?

— Еще как. Кстати, очень помогает держать попу подтянутой. Я еще жажду помучить твою грудь, но до этого очередь дойдет. Знаешь, завтра надо заехать, сделать тебе пирсинг.

— Что?

— Пирсинг на сосках. Это лучше, чем зацепы, и не так больно.

— Ты извращенец!

— Конечно. И ты тоже, только пока об этом не знаешь. Я же обещал совратить тебя окончательно и научить потакать своему телу. Хочешь, покажу снимки с пирсингом на сосках? Нарочно для тебя приготовил.

Ничего себе подготовка! Значит, он знал, что я соглашусь быть выпоротой?