Цвет боли: Латекс

Вот только Линн встретит и поедет. Интуиция подсказывала, что именно там может крыться разгадка убийства Густава.

Но сейчас его мысли заняты не предстоящей поездкой и даже не гибелью приятеля, а Линн.

Конечно, Ларсу очень хотелось затащить Линн прямиком в номер и вывесить на двери табличку «Не беспокоить» на пару суток. Но он почему-то предложил сначала съездить в Гаммельстад, чтобы поговорить с Сарой, а потому уж закатиться куда-нибудь подальше Лулео и побыть вдвоем, не думая о каких-то делах.

Линн согласилась.

Знай она, что произойдет потом, артачилась бы изо всех сил, потребовала внимания к себе, а не к делам погибшего Густава.

Но человек никогда не знает, что может последовать за любым из его даже самых безобидных поступков. А если бы знал, жить стало неинтересно.

Что могло быть опасного в посещении Церковного городка и одинокой женщины, живущей в скромном домике?

Ничего.

Ничего и не произошло, но только сначала.

Гаммельстад – не то район, не то пригород Лулео, во всяком случае, одно перетекает в другое плавно, но какова разница!

Гаммельстада словно два – по одну сторону железнодорожных путей обычный небольшой северный город с набором магазинов, аптек, бассейнов и прочего, и прочего, по другую то, чем он известен – Церковный город Гаммельстад.

Лулео – город-порт, не самый большой, но оживленный. Улицы Церковного Гаммельстада словно деревенские – небольшие домики, стоящие где ровно в ряд, а где почти как попало, улочки узкие, летом заросшие травой, а зимой в снегу, как и крыши небольших построек. И с любой точки района виден трехуровневый купол церкви. Собственно, Гаммельстад ради нее и вокруг нее и строился, сюда собирались со всей округи, чтобы побывать на воскресной службе, пообщаться и что-то отпраздновать.

Приезжают и сейчас. Постоянно в старом Гаммельстаде живет всего несколько семей, остальные съезжаются по воскресеньям, больше летом, когда не нужно отапливать домики, чтобы переночевать в них, меньше осенью, как сейчас, или весной, когда под ногами полурастаявшая снежная каша, дует холодный ветер, а листвы на деревьях либо уже нет, либо еще не появилась.

Удивительно, но каменный Лулео горел не раз, однажды даже сгорела церковь, а вот деревянный Гаммельстад и бог, и люди берегут. Просто жители очень любят свой необычный городок и ни за что не уедут, пока не убедятся, что последний маленький уголек дотлел в камине, чтобы не случилась беда, чтобы не пропало необычное наследие предков.

Определить, в каких домиках живут, несложно – только над ними видны дымки каминов. Но не ко всем подъедешь. У Церковного Гаммельстада все дороги стекаются к старинной церкви Недерле, туда и решили ехать, тем более начинать искать Сару следовало с церкви.

Конечно, надежды, что Сара все еще приезжает в Гаммельстад, чтобы присутствовать на воскресной службе, мало, как и на то, что кто-то помнит ее или знает, где живет сейчас. Но выбора не было.

Но и здесь Ларсу и Линн повезло, первая же встретившаяся дама согласно кивнула:

– Да, Сара бывает здесь по воскресеньям. Постоянно не живет, где находится в будние дни, не знаю. Спросите соседей, ее дом вон там. – Рука сделала указующий жест в сторону маленьких красно-коричневых домиков с белыми окнами и ставнями.

Линн только успела подумать, что найти даже в этой группе домиков нужный по признаку «вон там» будет нелегко, как дама уточнила:

– По дыму над крышей найдете.

Вот это были уже нужные координаты, «вон там» дымок вился всего один. Оставили машину возле Церкви и отправились в нужном направлении.

Интересно видеть в современном пусть и Церковном городке постройки из больших валунов, колодец-журавель и пустые улочки из крошечных в одно окошко и крылечком из двух ступенек домики. Но в этом была своя прелесть.

На стук ответили не сразу, вышедшая женщина куталась в большой платок. Очень трудно понять сколько ей лет, с равной вероятностью могло быть и двадцать пять, и сорок. И чем она занимается, тоже не скажешь, такие женщины бывают, нечто среднее, из тех, мимо кого пройдешь, не заметив. На приветствие и вопрос, не знает ли Сару Ольстен, чуть приподняла бровь:

– Ольстен?

– Или Сьеберг. Мы не знаем, сменила ли она фамилию. Возможно, у нее вообще другая фамилия, – поспешила объяснить Линн.

Женщина оглядела их с головы до ног и не слишком приветливо поинтересовалась:

– Зачем вам Сара Сьеберг?

Значит, все-таки Сьеберг…

Сказать о гибели Густава не получилось, из дома вышел симпатичный молодой человек, чем напомнивший Линн Густава, быстро поздоровался с ними и на ходу бросил женщине:

– Мам, я ушел.

– Харри, позвони, слышишь?

Что-то щелкнуло в голове Ларса, и он вдруг спросил:

– Вы Сара?

– Да, я. Что вам от меня нужно? – сказать, что приязни в ее голосе не слышалось, значит, не сказать ничего. Словно ежик колючки выпустила.

– У вас был брат Густав Сьеберг?

– Кто вы и что вам нужно?