Цвет боли

Когда Роберт был рядом, она ни на кого не смотрела. Ее внимание было сосредоточено на нем, ее любовь к нему проявлялась в теплоте ее взгляда. Не один мужчина смотрел на Роберта с завистью в глазах. И, черт возьми, она не замечала своего обаяния. Она понятия не имела, что в комнате, полной деловых партнеров, все глаза с вожделением смотрят на нее.

— Скорее всего, он был на одном или нескольких мероприятиях, которые вы с Робертом посещали. Но я не думаю, что вас когда-либо официально представляли. Он знает, кто ты и как выглядишь, но я сомневаюсь, что ты его запомнила. Он не громкий человек и не привлекает внимание. Он незаметно стоит в стороне и наблюдает. Вот что делает его отличным вариантом для бизнеса. У него хороший глаз на людей. И железная хватка.

— Когда ты скажешь Нике? — спросила Ева.

Марк снова поморщился.

— Скоро. Я разговаривал с ним сегодня, мы обсудили последние детали. А потом я попросил у него несколько дней, прежде чем мы сделаем нашу сделку достоянием общественности и возьмем его на борт. Я хотел сам рассказать Нике — и тебе — эту новость. Я не хотел просто навязывать ей это на работе.

— Ты не думаешь, что она это хорошо воспримет, — пробормотала Ева.

Марк покачал головой:

— Конечно, не так хорошо, как это приняла ты.

Ева вздохнула:

— Ника очень лояльна. К тому же она, как я уже сказала, очень черно-белая. Нет золотой середины. Они с Робертом были очень близки. Роберт был всем, что у нее было. Он был всем, что у нее было, когда они оба жили в аду из-за жестокого обращения со стороны отца. И да, я согласна с тобой. Не думаю, что поначалу она это хорошо воспримет. После того, как у нее будет время подумать об этом и все осознать, она вернется.

— Надеюсь, ты права, — сказал Марк. — Потому что дело сделано. Никакого отступления не будет. Я это делаю в интересах компании. Со временем она все поймет.

На этот раз Ева протянул руку, чтобы сжать его пальцы.

— Да, она поймет. Она очень умна, и Роберт говорил, что она была идеальным как офис-менеджером. Он имел обыкновение говорить, что она держала вас организованными и хорошо смазанными.

Марк засмеялся:

— Да, она, конечно, это делает. Надеюсь, ты права. Я бы не хотел потерять ее из-за этого. Роберту было важно, чтобы вы обе были обеспечены. Он не хотел бы, чтобы Ника работала где-то еще.

— Только не позволяй ей принимать опрометчивые, импульсивные решения, — сказала Ева. — Если она сделает что-то поспешное, например, уволится, не принимай ее отставку. Дай ей время подумать. Я уверена, что она вернется.

Марк кивнул:

— Не волнуйся. У меня нет желания обучать нового офис-менеджера.

— Если нужна будет помощь, все, что тебе нужно сделать, это попросить. Я мало что знаю о вашем бизнесе, но быстро учусь.

Он снова поцеловал ее, позволяя губам прикоснуться к ее виску, вдыхая сладость ее аромата.

— Я знаю, дорогая, но мне нравится, что ты не работаешь. Я эгоистичный ублюдок. Я не хочу делить тебя ни с кем, и уж тем более с работой.

Она улыбнулась, а затем вздохнула, выражение ее лица стало обеспокоенным, когда он вернулся в разговоре к их отношениям.

— Ты правда думаешь, что мне стоит переехать? Ты не думаешь, что это слишком внезапно?

— Позволь мне об этом позаботиться, — мягко сказал он. — Я хочу, чтобы ты была здесь, Ева. В моем пространстве. В моей жизнь. В моей постели. Есть определенные аспекты, в которых я не буду торопить тебя и буду бесконечно терпеливым. Но в других, таких как немедленный переезд ко мне, я буду настаивать, потому что это то, чего я хочу, а я всегда добиваюсь того, чего хочу. Я не проигрываю, Ева. И я уверен, что не потеряю тебя.

Глава 10

Ева закончила упаковывать сумку и с грустной улыбкой оглядела три набитых чемодана. Марк хотел, чтобы она была с ним. Все время. Она все еще не совсем понимала, что думает по этому поводу.

Ей нравилось каждое мгновение их брака с Робертом. Ей нравилось быть не одной, и в течение нескольких месяцев после его смерти она не хотела оставаться одна ни на мгновение. Боже, когда она оглянулась назад, на то, кем и чем она была, ей захотелось съежиться.

Поход в супермаркет заставлял ее плакать. Марк приезжал, отвозил ее в продуктовый магазин, чтобы она могла хотя бы держать свой холодильник заполненным. Она не ела вне дома. Не ела уже год после похорон.

Только через год она по настоянию Кристины и Ники начала отваживаться на регулярные обеды с ними. Но ужин? Она не была в ресторане с тех пор, как умер Роберт. Это было слишком больно. Она не хотела общаться. Ввязываться в бессмысленную болтовню, когда все, что она могла вспомнить, это то, как они с Робертом смеялись и любили.

Роберт предпочитал есть вне дома. Ему очень нравилась хорошая еда и изысканные блюда. Он водил ее в лучшие рестораны страны — и Европы. Именно благодаря ему она развила вкус к хорошему вину. Она не знала разницы между красным и белым, не говоря уже о нюансах разных этикеток и брендов.