Цвет боли

— Теперь, что касается моих ожиданий. Или правил, если ты хочешь их так называть. Я хочу, чтобы у тебя было очень четкое представление о том, что будет между нами, потому что я хочу, чтобы у тебя была возможность отступить. Это не то, что я хочу. Я надеюсь, что ты хочешь того же, что и я. Но есть только один способ узнать об этом. Я изложу основные правила, и мы продолжим.

— Ладно. Я готова, Марк. Не сдерживайся больше. Я умираю здесь, потому что не знаю, что мне делать. Я так боюсь ошибиться. Разочаровывать не только тебя, но и себя.

Его улыбка была изысканно нежной. От этого ей стало так тепло внутри, там, где она так долго была холодной.

— Ты меня не разочаруешь. Я не верю, что это возможно. Единственный способ разочаровать меня — это уйти, не дав нам шанс. Я не говорю, что вначале будет только солнце и розы. Нам обоим придется внести некоторые коррективы. Найти компромиссы. Но вместе, я думаю, мы сможем преодолеть любые препятствия на пути наших отношений.

— Ты говоришь самые прекрасные вещи, — сказала Ева болезненным голосом. — Я не знаю, как ты понимаешь меня, как ты можешь знать обо мне так много, когда я сама так мало знаю о себе.

Он провел рукой по ее щеке, а затем по ее волосам, разглаживая распущенные пряди.

— Правило номер один, и они не в определенном порядке. Так что терпи меня, пока я доберусь до них всех. Я знаю, что у тебя будут вопросы, но постарайся отложить их до конца, когда я закончу излагать правила. Затем, когда я изложу все основы, ты сможешь задать любые вопросы. Мы поговорим обо всем, чего ты не понимаешь. Я буду честен с тобой, Ева. Даже если я буду беспокоиться, что правда напугает тебя.

— Тогда скажи мне, — просто сказала она. — Я слушаю, Марк. Я не буду перебивать или расспрашивать тебя, пока ты не закончишь. Как бы тяжело это ни было, — с сожалением добавила она.

— Хорошо, во-первых, когда ты здесь, со мной, в этом доме, и мы одни, я хочу тебя, если я не скажу тебе иначе. Начиная с этого момента, а точнее, когда мы обсудим мои ожидания.

Ее глаза расширились, но она сдержала свое обещание и прикусила губу, чтобы избежать немедленных возражений.

— Во-вторых, когда я говорю тебе что-то сделать, я ожидаю мгновенного безоговорочного послушания. Возможно, ты не понимаешь, почему я прошу тебя делать то, о чем я прошу, но я ожидаю, что ты мне поверишь и, по крайней мере, захочешь попробовать.

Она кивнула. Звучало не слишком сложно, хотя она понятия не имела, что это за просьбы. Часть ее предвкушала неизвестное. Другая часть ее была напугана. Она ненавидела непонимание того, на что она идет или на что соглашается.

— Я не жду, что ты встанешь на колени в моем присутствии, если я этого не прошу. Но я хочу, чтобы ты встала на колени, если я призову тебя. Я хочу, чтобы ты встала на колени, положив руки на бедра, ладони развернуты вверх. Это стандартная поза покорности. Бедра раздвинуты, так, чтобы все твои потаенные уголки были открыты моему взору. Кроме того, я бы хотел, чтобы ты была в гостиной и ждала меня, стоя на коленях, когда я буду возвращаться с работы или из поездок. Я хочу, чтобы ты была первым, что я увижу, входя в свой дом. Мне нужна причина, чтобы хотеть вернуться домой, и если ты здесь, ждешь меня, поверь мне, дорогая, это то, чего я хочу больше всего на свете. Ты моя награда после долгого дня.

Еве показалось, что это было важно для Марка. То, что ему нравилось и чего он жаждал. И если это так, она хотела сделать это для него. Она хотела доставить ему удовольствие и принести счастье. Она никогда не хотела его разочаровывать. У нее было слишком много гордости для этого. Нет, возможно, у нее не было опыта других женщин, с которыми он был, но это не помешает ей сделать все возможное, чтобы быть самой желанной покорной, с которой он когда-либо имел отношения.

Для нее не было полумер. С того момента, как она решила вступить в этот новый образ жизни и исследовать свою сексуальность и свои потребности, она знала, что полностью погрузится в него. Никакого сдерживания. Она отдавала себя полностью и безоговорочно и надеялась, что мужчина оценит подарок, который она сделала. И ничто в словах Марка не давало ей оснований сомневаться в том, что он, безусловно, будет дорожить и защищать ее дар подчинения.

— Когда я отдаю команду, я ожидаю немедленного повиновения. Без колебаний. Без вопросов. Я хочу, чтобы ты поверила, что я отведу тебя в место, где тебе понравится и ты будешь чувствовать себя в безопасности. Я никогда не попрошу тебя сделать то, против чего, я думаю, ты бы возражала. Это не значит, что я не буду выталкивать тебя из зоны комфорта. Но, как я упоминал ранее, чем дальше мы углубимся в это, тем быстрее я узнаю, каковы твои границы, и я никогда намеренно их не пересеку, если только это не то, что мы обсудим и не согласимся попробовать.

Она снова кивнула, потому что, как и в случае с другими его ожиданиями, они не казались необоснованными.