Цвет боли

— Будь осторожен, — тихо попросила она. — Я с нетерпением жду твоего возвращения домой. Могу я приготовить нам ужин сегодня вечером?

— На твое усмотрение, — равнодушно сказал он. — Мы можем поесть не дома, если хочешь.

— Я приготовлю, — твердо сказала она, желая сделать что-нибудь, чтобы доставить ему удовольствие.

Марк кивнул, а затем повернулся, забирая часы, бумажник и ключи от машины.

Ева ждала, что он ее поцелует и скажет, что будет скучать. Скажет хоть что-нибудь. Но он просто собрал свои вещи и пошел к двери, оставив ее в постели. Ее губы приоткрылись от удивления.

Ева плюхнулась обратно на подушку, глядя в потолок. Что, черт возьми, происходило? Было утомительно пытаться угнаться за его перепадами настроения. Она была честна и открыта с ним на каждом шагу, и все же он дистанцировался от нее.

По мнению мужчин, женщины — капризные, эмоциональные существа. Но мужчины были гораздо более непостоянны. Только что он был милым, нежным и абсолютно обожающим. А через минуту замолкал и задумывался над Бог знает чем.

Может, он просто не был жаворонком. До недавнего времени у Евы не было опыта общения с ним по утрам. У нее никогда не было причин видеть его или общаться с ним в ранние часы. Ее общение с ним было ограничено днем и вечером, и в тех случаях он был просто очарователен.

Ева всегда рано вставала и считала себя жаворонком. Роберт дразнил ее за то, что она была отвратительно веселой, когда вставала с постели.

Мысли о Роберте вернули тревожные сны прошлой ночи. Ее губы недовольно нахмурились. Что они значили? Сны были необъяснимым проявлением подсознания. Кто, черт возьми, знает, что они означают на самом деле? Возможно, ничего. Возможно, это была просто битва между ее прошлым и настоящим, столкновение ночью, когда ее сознание было беззащитным.

Во всяком случае, Еве хотелось, чтобы они прекратились. Роберта нет. Он не вернется. Вчерашний сон очень ее обеспокоил. Он тяготил ее в часы бодрствования, давя на нее, когда она вспомнила о невозможности выборе, с которым столкнулась во сне.

Это было глупо, потому что она никогда не столкнется с таким выбором. Было бессмысленно даже думать о том, каким путем она пойдет, потому что этого никогда не случится. Выбор был сделан за нее.

Выбрала бы она Роберта, если бы могла вернуть его? Отвернулась бы от Марка и всего, что он предлагает? Ева покачала головой, отказываясь думать об этом. Эти мысли только вызовут у нее чувство вины, потому что во сне она не выбрала мужа.

— Перестань думать об этом, Ева. Ты только расстраиваешься и чувствуешь ненужную вину. Роберт хотел бы, чтобы ты была счастлива. Он не хотел бы, чтобы ты оплакивала его вечно. Преодолей это и двигайся дальше.

Она ненадолго подумала, стоит ли ей обратиться к врачу. Не к психиатру. Боже, что угодно, только не это. Но, возможно, врач мог бы дать ей что-нибудь, чтобы она спала крепче, чтобы ее не мучили сны о муже и нынешнем любовнике.

Ева сделала мысленную пометку позвонить врачу, заставила себя встать с постели, гадая, чем будет заниматься весь день, пока Марк на работе.

Что она делала до того, как переехала в его дом?

Она все больше и больше думала о том, чтобы вернуться к работе медсестрой. Ей нужна была цель. Что-то, что могло бы занять ее время. Ее дипломы были актуальными. У нее была лицензия. Она могла вернуться к работе в любое время.

Что подумает Марк? Он ясно дал понять, что хочет, чтобы ее время было его собственным, но он должен работать. Он не мог просто бросить все, чтобы быть с ней двадцать четыре-семь, и она не ожидала от него этого.

Ева не обязательно хотела вернуться к сменной работе, но было маловероятно, что она получит работу в дневную смену. Да, ночные смены приносили больше денег, но ей не нужны были деньги. Благодаря Роберту она была финансово обеспечена. Ей нужно было что-то, что могло бы занять ее время.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Может быть, она могла бы найти работу в кабинете врача. По крайней мере, тогда у нее будет нормальный рабочий день и выходные.

Это было то, о чем Ева собиралась серьезно подумать. Она устала быть в безвыходном положении, и ей пора снова взять на себя ответственность за свою жизнь. Она была молода. Она уже взяла на себя ответственность за свою сексуальность и решилась на связь с Марком. Все, что ей оставалось, — это принять решение и вернуться к работе.

Она обсудит это с Марком и узнает его мысли, когда он будет в лучшем настроении. Не то чтобы ей требовалось его одобрение. Она прекрасно могла принимать собственные решения. Да, она подчинилась ему, хотела, чтобы он имел над ней полный контроль. Но у нее все еще оставалась возможность принимать важные решения, влияющие на ее судьбу. И если бы Марк действительно заботился о ней, он не стал бы мешать ее счастью.