Цвет магии - чёрный. Книга 2

- Ещё один целитель? – хмыкнул учитель. Сегодня это был худощавый мужчина, невысокий и словно высохший. Что странно: боевые маги обычно мускулистые ребята. – А, так ты демонолог? На кой он тебе тогда, его на твои зелья не пустишь.

Зелья? Из человека?

Впрочем, что это я? В книгах по демонологии, которые задавал Байен, это называлось «подручный материал».

Я заозирался в поисках помощи, но встретил только скучающие взгляды одногруппников.

- Но…

- Наш первый демонолог чувствительный – страсть! – перебил Сэв.

- Опоздал, ещё и права качает, - добавил Криденс.

Я обернулся. В голове пронеслось: «Я давно хочу его убить». Но Криденс смотрел на меня совершенно равнодушно – и также равнодушно первый отвернулся.

- Нельзя ему помочь, проклятие давным-давно забрало его разум, - сообщил учитель, с презрением глядя на меня. – Даже если снять заклинание… Таким вот и останется. – Он покосился на несчастного. – Проще добить. Чем мы сейчас и займёмся…

Тут ко мне пробрался Нил и вложил в руку блокнот.

- Ты забыл. Всё в порядке?

Ответ не потребовался: проклятый дохнул жаром в последний раз – и обратился.

Я не понимал это раньше и с трудом принимаю сейчас: как может хрупкий, измождённый болезнью человек обернуться громадным пауком, которого при этом не расплющит сила тяготения? Ньютоновскую механику не смыло вместе с Потопом, так что на Острове её основы мы учили в школе.

Тогда, у рва я смотрел, как жертву проклятия буквально рвёт на части… И мой мозг отказывался это принимать.

Сейчас тоже отказывается. Я заставил себя привыкнуть, но принять!.. Да, мне известен принцип циркуляции магии, я знаю, что закон сохранения энергии не нарушен – просто нужно учитывать все виды энергии, и проклятие создаёт приток чужеродной силы в тело человека, слишком хрупкое, чтобы с ним справиться…

Да, я всё это знаю. Но оторопь берёт до сих. С демонами понятно – они сразу не от мира сего, буквально.

- В сторону! – неожиданно рявкнул Криденс, когда паучьи жвала зависли прямо надо мной, а я, оцепенев, только смотрел на них и не двигался.

Раньше Ворон никогда так не делал. Раньше он только посмеялся бы, глядя, как меня раздирает чудовище.

Сейчас Криденс так заботливо бросился защищать меня от обращённого, что в голове сами зазвучали его слова из сна: «Я верен семье…» А семье был нужен я.

Интересно, Виета убил бы обращённого ради меня? То есть, ради того, чтобы было кого отвести отцу. Кого сделать приманкой Повелительнице. Кого…

Я содрогнулся. Оцепенение ушло, мир привычно сделался чётким и очень холодным.

Да пропадите вы пропадом! Все! Хватит! Надоело!!!

Наверное, я закричал. По крайней мере, Криденс, который ещё держал меня за руку, удивлённо обернулся.

И всё вокруг потонуло в золотом свете.

Мир стал ярким и совершенно беззвучным. Меня трясло не то от ярости, не то от холода. Я опустился на колени, посмотрел на свои руки – они светились золотом. Сердце билось ровно-ровно, а внутри словно заполнялся невидимый сосуд. Не знаю – нечеловеческое, то есть, непривычное ощущение, но мне оно казалось совершенно нормальным.

Подвеска Шериады нагрелась – это единственное, что заставило отвлечься от равнодушного спокойствия и пошевелиться.

Я поднял голову. Вдалеке, у стены полигона стремительно уменьшался паук, превращаясь обратно в человека. Золотой кокон вокруг него гас. Рядом стоял Криденс и потрясённо смотрел на меня, а его манжеты дымились, и левая щека испачкалась в саже.

Вернулись звуки.

- Элвин!

Слишком громко…

- Элвин, ну же! – Ко мне подбежал Нил, схватил за плечи, пытаясь поднять. И тут же накинулся на Криденса: - Что ты с ним сделал?!

- Я? – выдохнул Ворон.

Свернулся синий щит. Учитель невозмутимо огляделся, подошёл к тому, что недавно было пауком, пнул переворачивая.

- Ну и… Кто его добьёт?

- Я! – тут же воскликнула Адель. – Мне на зелья надо, можно? Мне как раз подойдёт.

Учитель кивнул. Я прижал руку ко рту и отвернулся. Смотреть, как она сейчас будет разделывать несчастного человека прямо здесь, возможно, ещё живого… Меня затошнило.

- Это было сильно! – сообщил Сэв, подходя.

Над ним парили альвы, Хэв смотрел недовольно – наверное, сокрушался, что не успел потренироваться на пауке. Фэй что-то говорил брату – его голос звучал тонко, просяще, но слишком тихо, чтобы разобрать слова.

Наилы как всегда не было видно. Новенькой демоницы тоже. Интересно, а можно ли прогуливать в Арлиссе? И что будет, если я это сделаю? Или такое позволено только лионцам?

- Ты что с ним сделал, что он так разгорелся? – интересовался тем временем Сэв у Криденса. – Сможешь сделать так ещё раз на испытании? Он нам всех врагов одним махом снесёт.

Криденс молча смотрел на меня. Я догадывался, о чём он думает: такая «кормушка» окажется огромную пользу его ненаглядной семейке.

Я судорожно вздохнул и, не слушая Нила, уговаривающего меня тут же, сейчас поспешить к целителям, поднялся. Меня снова заморозила ярость.

Криденс нахмурился, а Сэв рядом с ним усмехнулся.

- Ты смотри! И ведь даже не высох. Эл, у тебя там потенциал бездонный, что ли?

- Много ли на обращённого надо, - пробормотал Криденс.