Цвет магии – чёрный

Лавиния застыла. Вряд ли её удивили слова принцессы: её высочество Элизабет часто удостаивала нас визитом. Полагаю, графиню (как и всех нас) сразил голос Шериады. Я упоминал, что её внешность казалась неземной? Забудьте, в её голосе магии куда больше. Он звучит так, словно заговорила сама музыка, и обволакивает, как терпкий мёд. Услышав его впервые, совершенно все начинают зачарованно улыбаться – я сотни раз потом это видел.

А тогда улыбались даже мы с Раем. Словно произошло что-то хорошее, что-то уютное и тёплое.

Принцесса терпелива ждала. И смотрела на меня. Я не сразу заметил – настолько чудесен был её голос. А когда заметил, тоже замер. Это было странно, обычно я не цепенею даже в присутствии королевских особ. За столько времени я успел к ним привыкнуть. Но от принцессы веяло чем-то… Наверное, то же чувствовали наши предки, когда поклонялись Единому Богу. Я читал об этом в учебниках. Благоговейный трепет.

Очень странно…

– Ах, какое… удовольствие! – выдохнула наконец графиня, и я вздрогнул. – Право же, знать, что, её высочество льстит мне своим вниманием. – Лавиния заметила взгляд Шериады и повернулась ко мне. Я демонстративно потупился. Шикнуть на Шериаду Лавиния не могла, поэтому продолжила: – Принцесса, позвольте выразить моё восхищение. Вы так похожи на мать! Я знала её, мы дружили детьми. – Насколько мне известно, эта дружба ограничивалась редкими встречами на детских балах. – Мы так горевали, когда она неожиданно исчезла… Ваше высочество?

Ей пришлось повторить это ещё раз, только тогда Шериада отвела взгляд.

– А? Прошу меня простить, я всё прослушала… Я не ожидала увидеть здесь кого-то моего рода.

Лавиния нетерпеливо взмахнула веером.

– Вашего… рода, госпожа?

– О да. Вы, кажется, говорили о моей матери? Действительно, мы похожи.

– Просто чудо! – подхватила графиня. – Могу ли я поинтересоваться, как вышло…

Она, конечно, хотела спросить, где сейчас королевская сестра, и кто отец Шериады, но не придумала, как сделать это… тактично. Даже Лавиния иногда вспоминает про чувство такта.

В любом случае задать вопрос она не успела. К нам танцующей походкой моряка или пьяницы – в его случае, конечно, последнее – шёл его высочество принц-наследник Дамир. Шёл, качался и наконец врезался в стол.

Цветочные конструкции чудом выдержали, а вот пудинги поплыли и несколько бокалов опрокинулись.

Принц пьяно хихикнул.

– Дамы…

– Ваше высочество, – кокетливо закрылась веером графиня.

Принцесса открывать веер не стала, как и улыбаться.

– Кузен, – отчеканила она, и её сладкий голос вмиг сделался холоднее льда.

Принц, казалось, моментально протрезвел. И расплылся в улыбке.

– Кузи-и-ина! У нас, знаешь ли, снова ба-а-ал. А я слышал, ты балы не любишь. Не представлял, что найду тебя зде…

– Что ты пил? – Её голос умудрился стать ещё холоднее.

– Вино, – отмахнулся принц. – Конечно, вино… А что, танцы уже?..

Принцесса подалась вперёд и совершенно по-собачьи принюхалась. А потом, словно это было в порядке вещей… вцепилась принцу в ухо. Да так и потащила к комнатам отдыха.

– Ай, кузина, пусти! – стонал принц.

– Я говорила, – шипела она. – Узнаю, что ты снова был в этом притоне, я тебя высеку!

– Я принц, меня нельзя сечь! Кузина, пусти!

Их провожали изумлёнными взглядами. Леди закрывались веерами, пряча удивление. Кавалеры тихо переговаривались.

– Давно пора было это сделать, – пробормотал подошедший граф. – Видит бог, он пропьёт наш Остров.

Графиня круто обернулась.

– Замолчи!

Объявили танцы. Я видел, как среди гостей мелькало жёлтое платье, но был слишком занят Лавинией.

«К концу службы точно останусь без ног», – думал я, когда к нам приблизилась ещё одна принцесса. Её высочество Элизабет, та, что так часто навещала графиню. Лавиния всячески её привечала: это был её билет в круг близких для королевской семьи людей.

А Элизабет хотела, конечно, другого. Она перебила поток любезностей из уст Лавинии и с нетерпеливой улыбкой сказала:

– Вы не одолжите вашего спутника на вечер?

Я поймал насмешливый взгляд Рая.

– Ах, конечно! – улыбнулась Лавиния. – Для вас всё что угодно, ваше высочество.

Принцесса протянула руку. Я поцеловал её и повёл Элизабет к танцующим. По дороге я говорил ей совершенно дежурные комплименты:

– Вы сегодня восхитительно выглядите, ваше высочество. Этот цвет невероятно подходит к вашим глазам…

Она кивала. С тем же успехом я мог и молчать: ей хватило бы на меня смотреть. Потом она затащит меня в одну из комнат для отдыха, запрёт дверь и… Весь вечер я действительно проведу с ней.

Не знаю, что она во мне нашла. У принцессы были свои спутники – естественно, у девушки-то её положения. Но каждый приём она забирала меня у Лавинии. Каждый приём и каждый её визит.

Мы почти не разговаривали. То есть, я, конечно, говорил, и даже много. И комплименты ей нравились, я видел. Но она редко отвечала.