Цвет ночи

Мне не нужно было напрягать память, чтобы вновь представить берег, уставленный деревянными гробами, между которыми плавно перемещались призрачные силуэты, облаченные в белое, будто не ступая, а скользя по земле, время от времени слоняясь и заглядывая внутрь.

Я кивнула. И описала этих существ. А так же вспомнила слова Яна о том, что он не хотел, чтобы нас заметили. Но почему?

— Кто они? — спросила я.

— Это слуги смерти, — ответил Гай. — Предвестницы. Её помощницы. Морана хоть и может находиться в двух мирах одновременно, и даже повелевать временем, всё равно не собирает души всех умерших в одиночку. Предвестницы выполняют её функции, доставляя их из яви в навь, а так же охраняют их во время искупления, охраняют очереди к Тьме, чтобы враждебные духи не коснулись душ и не помешали. Предвестницы наделены Мораной большой силой, чтобы с ними сражаться. Кроме того, их жизни всецело и безраздельно принадлежат ей — она единственная может их расщепить, и никто кроме, и даже Тьма в это не вмешивается. Предвестницы опасны. Называются так, потому что люди иногда их видят. Когда в свои худшие, безнадёжные моменты существования взывают о помощи, например при тяжёлой болезни, заставляющей страдать и жить, мучаясь в агонии, в отчаянии. Они откликаются на этот зов, самый страшный и горечный зов, и приходят. Чтобы забрать тех, кто и так должен уйти, но забирают раньше времени, помогая. Если человек, видит их, значит, скоро умрёт.

Константин исчез из поля моего зрения. Отступив на несколько метров, он прислонился к стене, и подобно Гаю, сложив руки на груди, наблюдал за нами, подсвечивая плотный мыльный воздух рубиновым мерцанием.

— Значит, они служат Моране? Вашей… матери? — уточнила я.

— Да, — согласился Гай. — И знают о Яне. Знают её детей, конечно же. Они её слуги и сразу же передали ей, что он здесь.

Непонимающе я снова захлопала глазами, пытаясь сосредоточиться на смысле.

— Ты же не собираешься сказать, что… — я умолкла, боясь показаться глупой.

— Помнишь, я говорил, что даром проникновения в разум и сновидениями владеем в нашей семье лишь я, Ян и наша мать? И если видения показывали не мы с ним, то это она. Только мама могла видеть все те вещи и помнить, чтобы показать тебе.

— Это логично, — подтвердил Константин. — Говоришь, тебе снились отрывки из собственного детства? Кроме прочего, она рылась в твоих мозгах, вот они и всплывали в памяти.

Моё сердце забилось быстрее. Иголки призрачного страха вонзились в кожу. Богиня смерти у меня в голове… Богиня смерти проникала в мой разум, чтобы что? Это не на шутку меня напугало, и я даже порывисто осмотрелась по сторонам.

— Она где-то здесь? — поддаваясь панике, уточнила я.

— Морана далеко, но как бы рядом, — ответил Гай.

А я вдруг подумала — она уже давно видела меня. Какие бы не были её намерения, она видела меня всегда, ведь первый странный сон приснился мне в первый же день пребывания в нави, когда Ян привёл меня в свой здешний дом, перед тем, как туда явилась Дивия и напала на нас.

— Зачем она это делает? — спросила я. — Какую игру ведёт?

— Я не знаю. Давно она терзает тебя?

— Да. Начала ещё перед тем, как Дивия обернула меня в озерницу.

— Ты должна была сказать кому-то, — отрезал Константин.

— Я думала, что мне кажется, — мгновенно пояснила я, уже почти не пугаясь его общества, вероятно, начиная к нему привыкать. — Потом поняла, что что-то из видений правда. А потом я думала, что схожу с ума, ведь думала, что я — это… Алена.

На секунду, после того, как я произнесла это имя, часовня озарилась более ярким красным свечением.

— Нужно бы сказать Яну, — послышалось от Гая.

— Она может желать ему зла? — поинтересовалась я.

Он изначально не хотел, чтобы мать узнала о его возвращении домой. Он плохо о ней отзывался, и я до сих пор не знала причин и сути их конфликта. Знала только, что мать и отец, Морана и Чернобог оба противостояли своим детям. А те, вот-вот собирались отправиться во владения отца, в ад. О чём Морана могла узнать из моих мыслей, ведь проводила там достаточно времени.

— Не думаю, — отозвался Гай. — Вреда она ему не причинит, а вот если бы хотела помешать его планам, то уже сделала бы это. Тем более, многое изменилось. Сейчас она не со Смогом.

— Почему мать выбрала её? — прозвучал голос Константина, царапая каменные стены. — Зачем показывает ей то, что показывает?

— Думаю, у неё какие-то свои цели, — размышлял Гай. — Возможно, не воинственные. — Он обратился ко мне: — Почему-то она хочет дать тебе знание о нашей истории. Можно я взгляну, что именно там содержится?

У меня не было шанса и времени раздумывать и выбирать. Смерть проникала в мой разум, подглядывая за моей жизнью, и наделяя его фрагментами чужих. Смерть, забравшая мою семью. Смерть, которая когда-то заберёт меня. Смерть, которая меня уже когда-то забирала, и, наверное, не раз. Смерть, которая была матерью моего Яна.

Я кивнула, соглашаясь.