Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1(СИ)

— Когда траву сменили медленно растущие мхи и лишайники, которые потребляли гораздо меньшее количество воды; вслед за истощением почв пришло и заболачивание, — пояснил Иван Антонович. — Не исчезновение «мамонтовых» ландшафтов стало причиной вымирания мамонтовой фауны, а истребление фауны первобытными охотниками оказалось причиной заболачивания и гибели тундростепных ландшафтов.

— Надо всего лишь вернуть в тундру животных, — продолжал Ефремов. — Они сами будут регулировать свою численность. Слабые погибнут, сильные размножатся, состав экосистемы стабилизируется, и тогда этих животных можно будет расселять на новые территории.

— Там, где начинает таять мерзлота, на поверхности появляются плодородные почвы мамонтовой степи. Они тут же зарастают злаками. Их корни армируют и высушивают подвижные почвы и этим сдерживают эрозию. Из-за таяния мерзлоты на севере появятся пастбища, способные прокормить многие миллионы травоядных.

— Ну... предположим, летом так оно и будет, — согласился Никита Сергеевич. — А зимой они что есть будут? Оленеводы зимой откочёвывают на юг. Да и олени умеют выкапывать ягель из-под снега. А все эти ваши маралы да зубры зимой с голодухи не передохнут?

— Да, действительно, зимой почвы севера укрыты снегом, — кивнул Ефремов. — Вы сами знаете, снег — хороший теплоизолятор. Температура воздуха -40 градусов Цельсия, но под снегом температура почв всего -10 градусов. Те же овцебыки и якутские лошади — животные северные. На пастбищах они в поисках еды, несколько раз за зиму разгребают снег. Он уплотняется и перестаёт защищать почвы от охлаждения. При появлении на пастбищах животных температура мерзлоты снижается в среднем на 4 градуса. Это остановит или сильно замедлит ее таяние.

— Оленеводы будут против, — всё ещё сомневался Хрущёв. — Волки, опять же расплодятся...

— Олени органично вольются в эту новую экосистему, — успокоил Ефремов. — Они сейчас кормятся одним ягелем, а тут им предоставят на выбор богатейшее злаковое меню. Ещё и в весе прибавят. Волки оленей и сейчас едят, нельзя сказать, что с ними не справляются. Люди что в тундре, что в тайге, без оружия не ходят. К тому же в природе естественным врагом волков являются большие кошки. У нас есть амурский тигр, можно завезти львов... Трансваальский лев, к примеру, живёт на юге Африки, фактически — в условиях умеренного климата.

— А почему же в районах оленеводства не возникает такая «мамонтовая степь» ? — спросил Никита Сергеевич. — Вроде животных там больше чем достаточно.

— Именно, что больше чем достаточно. Плотность оленьих стад значительно выше, ведь оленей искусственно сгоняют вместе, чтобы не терялись. Они вытаптывают тундру начисто. Ну, и опять же, разнообразие животных недостаточно.

— Очень вы меня заинтересовали этой идеей, Иван Антонович, — сказал Первый секретарь. — Давно вы это придумали?

— Вообще-то, мне эта мысль только сейчас пришла в голову, — признался Ефремов, — Когда зашёл разговор о том, что тундра у нас никак не используется. Просто догадка.

— Ведь у нас затраты на обработку земли и сбор урожая такие же, как и в Европе, но дождей меньше, климат суровее, — Хрущёв явно был доволен. — Потому и урожай, прежде всего, пшеницы, в 2-3 раза меньше. В таких условиях на мировых рынках продовольствия конкурировать трудно. А тут получается, что при минимальных затратах, фактически, просто выпустив животных в тундру, мы можем создать гигантскую мясную ферму под открытым небом.

— Именно так. Большую часть тундры можно без особых затрат превратить в высокопродуктивные пастбищные экосистемы. Все виды растений и многие виды животных, обитавших в прошлом в тундростепи, сохранились, а те, что вымерли, могут быть заменены близкородственными видами. Это необходимо для заполнения пустующей экологической ниши, иначе может возникнуть нежелательная диспропорция видов, — пояснил Ефремов. — На этих землях без подкормки, пастухов, и ветеринаров могут жить многие миллионы животных. Это и генетический резерв, и стратегический продуктовый запас. Без саморегулируемых экосистем жизнь на планете не будет устойчивой.

— А вы, Иван Антоныч, можете составить такой полный список животных, которых можно расселить в тундре, и тех, которыми можно заменить вымершие виды? — попросил Никита Сергеевич.

— Конечно, завтра утром и составлю, — ответил Ефремов.

— Как вы сказали, назывался тот период, когда жили все эти мамонты? — спросил Хрущёв.

— Верхний плейстоцен. Он завершился 11,7 тысячи лет назад, после чего начался голоцен, эпоха господства человека.

— Мудрёное название, — посетовал Никита Сергеевич.

— Давайте, я вам запишу для памяти, — Ефремов достал блокнотик, вырвал листок, записал несколько основных терминов и отдал Хрущёву.

— Вот, спасибо! Плей-сто-цен, — по слогам прочитал Первый секретарь. — Во, едрить твою, какое сложное слово. Надо запомнить, а то попутаю ещё на пленуме.