Цвет тени (СИ)

У них больше не было будущего. У него персонально больше не было ничего, кроме огромной силы, призванной прямо здесь, и сейчас уничтожить всех врагов Теневого Мира. Силы, цена за которую была непомерно высока… Рейнольдс закрыл глаза. Ему показалось, что он проваливается в вязкую топь…

Мелета, сидевшая на ступенях, вздрогнула. Она ощутила, как будто между ней и Рейнольдсом натянулась нить, что связала их ещё при первой встрече. Нить, о которой так часто ей рассказывали на занятиях. Нить, между гением и его музой. Девушка практически видела, как золотистое сияние её магии вдохновения легкой дымкой закружилось в воздухе. Она не была удивлена, она знала, что он предназначен ей. Пускай сначала думала об этом, как о чем-то нереальном, но увидев в нем химеру, Мелета прекрасно осознавала, что способна вдохнуть в него вдохновение и усилить его магию. Вздохнув, муза закрыла глаза. Рейнольдс был не прав. Вдохновение — это всё-таки любовь…

========== Глава 32 ==========

Рейнольдс Ратценберг не знал, сколько прошло времени — минута или целая вечность. Время, замороженное Кайем, таяло медленно и мир только-только начинал шевелиться. Колдун сжал и разжал кулаки. Он чувствовал себя легче воздуха, но в, тоже время сильнее, чем когда-либо. С его плеч как будто сняли гору, а сила, всю жизнь связанная татуировками, пыталась вырваться наружу, как кровь из раны. И её было бесконечно много. Такой тёмной, древней, первобытной силы, которую он ещё никогда не ощущал под своей кожей.

Постепенно, с тем как отдалялся Кай, колесо жизни набирало обороты. Рейнольдс вздохнул и отбил атаку резко ожившей валькирии. Та даже не успела ничего понять, как колдун сбил её с ног. Древнее создание Хаоса, которое было для Призраков сложным соперником, упало, словно метко подстреленная птица. Её демонические глаза остекленело смотрели в закопченное от полыхающих огней небо. Хаос больше был ей недоступен. Всего одно движение руки и она погибла. Рейнольдс был не уверен, что ещё осознал масштаб происходящего.

— Но… как… ты? — Ричард кашлял и задыхался. Смотрел на лучшего друга с восторгом и ужасом одновременно.

— Ричард, это всё неважно. — Рейнольдс неуловимо быстрым движением обрисовал вокруг них защитный круг. Он был спокоен, очень спокоен, будто на тренировке, только в стальных глазах беспокойство. Из-за раны друга. Из-за осознания, что у него совсем мало времени. — Уходи. Ты можешь перемещаться.

Ричард мучительно медленно поднялся на ноги. Пошатнулся. Прислушался к себе.

Призраки были другими колдунами. Они не начинали говорить о героизме, не бились до последней капли крови, если в этом не было нужды. Они приносили пользу, будучи живыми, поэтому Ричард покинул поле боя молча, без высокопарных патетических фраз. Ведь сражаться он более не мог, а самоубийц в Призраки не брали.

Когда друг растворился, Рейнольдс не ринулся в гущу боя. Теперь, обладая полной силой, он не желал быть великаном, который топчет муравьев. Для победы ему нужно было больше. Гораздо больше.

Он размеренно отбивался от химер, среди которых отчего-то не было Хильды. Отталкивал валькирий. Практически не замечал Теней. Всё казалось простым. Ему не могли нанести даже царапины, хоть защиты на нём не было. Волшебники становились за его спину. Колдуны, не опасаясь быть убитыми, наблюдали. А он сражался за высокие цели совершенно обыденно. Раздражаясь, что тратит время только из-за огромнейшего количества сил Хаоса. Алира стояла рядом. Он ощущал своей спиной холод её спины. Они дрались в паре. Не оборачиваясь друг на друга, не обмениваясь мыслями. Они учились вместе, слушали на ночь одни и те же легенды, вместе убили первого оборотня… Теперь они стремились спасти свой мир.

— Их слишком много, — фыркала вампирша, от которой одуряюще пахло кровью.

И вдруг Рейнольдс увидел её. Такую красивую и смертоносную. Музу, которая словно выкупалась в крови своего гения. Даже глаза её горели алым, будто она была вампиром. Поигрывая гранатовыми чётками, она смотрела на него сквозь бой. Изучая. Будто понимая — вот этот противник ей интересен и с ним игра стоит свеч.

Она не сделала ничего — не вскинула руку, не оживила свои линии силы. Лишь моргнула и Рейнольдс ощутил, как земля уходит из-под ног и невозможная боль разливается в левом колене. Она улыбнулась и раздался оглушительный грохот — будто мир раскололся пополам. Слегка склонила голову и колдун ощутил, как его руки не желают более повиноваться. Его татуировки стали тускнеть, охлаждаясь. И застыли — темные, безжизненные. Рейнольдс взвыл, но не смог ощутить свою силу — гранатовая муза полностью погасила огонь, который горел в нём.

Запрокинув голову, она мелодично рассмеялась. Сильнейший колдун и так легко повержен. Музы умели дарить невиданную силу, но эти создания могли её и отбирать. Гранатовая вдохновительница взмахнула рукой и колдун ощутил, как раны появляются на его спине — тонкие, глубокие порезы, оставленные самой тьмой. Колдун попробовал сосредоточиться, но ток в татуировках не вспыхивал.