Цветение

— Это я с подругой. Аск отказался заниматься со мной любовью до моего совершеннолетия. Поэтому иногда мы просто обнимались. Не более того.

Очень смущало обсуждать с отцом такие вещи. Мы вообще мало общались на личные темы. Но более мягкие выражения подобрать было сложно. Да и нужно ли?

— У тебя наверняка есть подобный опыт. Я читала, что это в какой-то степени нормально.

— О чем ты? — похоже, папа смутился не меньше меня. Только вот он не краснел, а бледнел.

— Это вполне нормально для нашего семейного положения относительно друг друга. Может, возраст немного не вписывается. Но мы же не… — я запнулась. — Никто никого не принуждает, нам обоим хорошо и мы знаем границы.

— Я не могу вам позволить продолжать. Ты понимаешь?

Зря я начала этот разговор. Нужно было молча выбрать парик, пока тятенька пребывал в хорошем настроении.

У него были очень устойчивые двойные стандарты и непоколебимая вера в своей правоте. Это ужасно раздражало.

— Потому что сам дрочил на меня? — сказала я ему на ухо.

Он дернулся так, что чуть не стащил меня с койки. Тогда как я крепко вцепилась в его рубашку, не обращая внимания на выпавший кислородный катетер.

— Куда!? Да что со всеми не так? Это всего лишь слова. Но если их не сказать, они превратятся в пожар! Ты этого хочешь? Снова? — я все же отпустила его. Но продолжала буравить яростным взглядом. — Пап?

Отец нервно расхаживал в дальнем углу палаты, прикрыв рот ладонью.

— Ладно, — развела я дрожащими руками. — Не буду с тобой разговаривать, пока ты не прочитаешь официальную статистику. Жду.

Вернувшись в более привычное положение на койке и поправив воздушные трубки, я пристально уставилась на монитор датчиков. За минуту без кислорода немного упала сатурация. Зато сильно скакнул пульс.

Некоторое время папа нервно поглядывал на меня, все еще расхаживая рядом. Но потом все же решился на продолжение разговора:

— Сандра, ты не так поняла, — и крепко зажмурился, снова умолкая.

Продолжая показательно пялиться в монитор, я приподняла брови в ожидании.

Отец все же присел в кресло и уставился на экран планшета. Похоже, ему было сложно сосредоточиться.

- «Сексуальные покушения на несовершеннолетних. Статистика,» — подсказала я.

— Но я не…

— Просто введи запрос. Знаю, что ты ко мне и пальцем не прикоснулся, — успокаивающим тоном пояснила я. — Ты должен увидеть результаты.

Он послушался. После чего надолго залип в статьях и данных.

— Но… — запнулся отец, не договаривая.

— Вот именно. Или ты считал себя больным извращенцем? Или Аска? Конечно, я тоже хороша, никто не спорит. Меня привлекает старший сводный брат. Но с истоками этой установки я уже разобралась. Точнее мы с Аском. А теперь у нас с тобой есть выбор: или мы сами попытаемся найти причину твоей установки по отношению ко мне, или идем к психологу. Ты же их обожаешь. Приятные люди, всегда готовы выслушать. Маме ничего говорить не будем. Если, конечно, причина не в ней. Итак?

Отец покосился на меня с каменным лицом.

— Ты нашла причину влечения к Аску? — переспросил он.

— Да, банальный комплекс Электры. Несколько поздний для моего возраста. Но, учитывая проблемы с либидо, осознание собственной сексуальности, паршивое половое воспитание и все последние события, для меня это открытие больше походило на взрыв, — криво усмехнулась я, пожимая плечами.

Папа уже начал читать статьи по этой теме, еще на несколько минут повиснув в планшете.

— Я как-то сам разберусь с этой проблемой, — наконец поднял он на меня взгляд.

— Папуль, тебе годами не хватало смелости ввести простейший запрос в поисковик. О каком «сам» идет речь? — спросила я мягким тоном.

— Не думаю, что мне стоит обсуждать это с дочерью, — склонил он голову и привычно закинул ногу на ногу.

— Мне двенадцать, а не шесть. Я умею анализировать и делать выводы. И повторюсь: откровенность — куда лучше, чем молчание. А еще моя оценка будет куда более искренней, чем у психолога, которому ты заплатишь за сеанс.

— Ох, Сандра, — он потер бровь большим пальцем, а я невольно подметила, что Аск перенял этот жест у него. — Мне нужно выпить.

Что? Никогда не замечала у родителей тяги к алкоголю. Этого еще не хватало.

— Не нужно тебе пить, — я схватила его за ладонь, когда отец привстал со своего места. — Что за глупость: заменять мужество наркотиками?

— Я не… — отрицательно мотнул он головой, бегая взглядом по комнате.

— Пап, я всегда знала тебя, как самого умного, волевого и уверенного в себе человека на планете. И где же этот Улим Раш?

Да уж. Недосягаемые боги и их ущербная дочь. Всегда было обидно, когда кто-то сравнивал меня с родителями. Ведь я знала, что не способна достигнуть их высот, как бы не старалась.

Папа прищурился, но все же присел обратно, пристально глядя на мою руку. Тогда как я по-прежнему крепко сжимала его ладонь, не обращая внимания на боль от катетера.

— Хм. Судя по тому, что я прочел в статьях… Даже не знаю, как это перенести на себя. Никогда не занимался самокопанием.