Цветение

— Это — самоанализ, а не самокопание. Я помогу, — из-за физического неудобства и усталости мне все же пришлось отпустить его ладонь. — Никогда не замечала за мамой, что она тебя как-то подавляла и контролировала. Но в постель к вам я тоже не лезла.

— Нет. Леля здесь не при чем. Ты даже не знаешь, о чем говоришь.

— Кстати, как она отреагировала? Вы разговаривали с ней по этому поводу?

На что он скривился.

— Ясно. Мама сделала вид, что ничего не услышала. Или просто посчитала меня лгуньей. Что хорошо для сохранения семьи, — констатировала я. — Наверное, застань она, как ты дрочишь на меня…

— Сандра! — возмутился отец.

— …в моей же постели, это тоже осталось бы незамеченным. Ты испытываешь дискомфорт от самого слова или того, кто его произнес? Возможно, «мастурбация» подошла бы больше?

Я специально его доводила. Что было мелочно с моей стороны. Но сколько раз отец манипулировал мной, унижал и отчитывал за неидеальность. Теперь моя очередь.

— Прошу тебя, замолчи, — процедил он сквозь зубы, медленно закипая. — Ты пытаешься вывести меня из себя?

Да. А еще я лихорадочно анализировала данные, что мне были известны.

Раздражение раздражением, но понять, что с ним не так, все же было необходимо. С этим человеком мне еще предстояло жить. Как минимум, с осознанием того, кем он для меня являлся. И это было важно для моего личностного роста.

Эгоистично, что уж тут скрывать.

— Мне следует обратиться к специалисту, а не обсуждать подобные вопросы с родной дочерью.

— Ты понимаешь, что мне это также необходимо: знать причину твоего поведения. Или полагаешь, что лишь у тебя одного все это время были проблемы?

Отец все же поднял на меня взгляд.

А я продолжила:

— Мама не знает настоящей причины того, почему я начала запираться в своей комнате. Но ты-то прекрасно все понял.

На самом деле это не единственная причина. Я банально хотела, чтобы меня оставили в покое и перестали указывать, что и как делать. Поэтому запиралась в своем крошечном поле контроля. По той же причине безоговорочно согласилась жить здесь, в сотнях километров от прежнего дома.

— Ты же не думаешь, что я позволю тебе продолжить по переезду? Ты привлекательный мужчина. Но даже я со своей поехавшей от подростковых гормонов крышей знаю границы.

Он глянул на меня как-то совершенно дико. Словно рядом с ним сидел пришелец.

— Ты не понимаешь, что после твоих действий и подтверждения моей осведомленности, твои подарки выглядят уже не как знаки внимания или просьбы простить те полгода отсутствия. А как оплата. Когда продажной девушке швыряют пачку денег и пихают член в лицо, — мой тон был куда более резким, чем я сама рассчитывала.

— Все не так, — отец с ужасом смотрел на меня, мотая головой.

— А как мне понять? Потому что раньше ты не баловал меня подарками. Особенно настолько дорогими. Разве что покупал то, чем бы ты хотел, чтобы я занималась: игровые контроллеры и шлемы, бесконечные репетиторства, музыкальные инструменты, одежда для танцев. А теперь… — у меня даже голос осип, хоть я и не кричала. — Авиалайнер и 120 кило золота? При том, что вы с малого детства прививали мне скромность и сами подавали пример.

Он позволил мне высказаться. Кажется, потому что и сам не оценивал свои подарки с этой стороны.

— Ты не права. Это извинения, признаю. Но совершенно не то, что ты подумала. Хватит нести чушь!

— Мне постоянно кажется, что я тебе должна, — призналась я честно. — Может, дело в этом? Ты хочешь снова навязать эту власть, когда потерял контроль?

— Сандра, я совершенно не ожидал, что ты так это воспримешь. Я лишь хотел подарить то, что тебе понравится. Аск сказал, что тебе нравится пробовать и узнавать новое. Мы действительно всю жизнь учили тебя скромности, — он схватился за голову, эмоционально взмахнув руками. — Когда я узнал, что ты совсем не пользовалась нашими деньгами, и сама пыталась заработать… И я сам вижу, что ты в старой одежде ходишь и не позволяешь себе лишнего. Выглядишь как оборванка. Безумие какое-то! Ты словно бросаешься в крайности.

Действительно безумие.

— Хорошо хоть этот вопрос мы прояснили. Видишь? Поговорить друг с другом все же полезнее, чем молчать в недопонимании и придумывать себе всякое в голове.

— Мне нужен кофе, — тяжело вздохнул он, и направился к выходу.

А я устало опустилась на подушку, провожая его взглядом.

Ни к какому специалисту папа идти не собирался. Это было очевидно. Вмешательство в личные дела он ненавидел очень сильно.

Да и в случае угрозы семейного насилия, тот же специалист вполне был способен дать наводку в разведорганы.

Глава 203. Свержение идола.

Где-то через час вернулся отец со слегка влажными волосами.

К тому времени я уже успела прокрутить в голове кучу сценариев.

— Взял тебе, — он протянул бумажный стаканчик с черным чаем.

— Спасибо, — тепло улыбнулась я, стараясь удержать стакан дрожащими руками. Мне было все равно что пить. Даже без разницы, есть ли там сахар.

Кажется, отец успел успокоиться и прийти в себя.