Цветочек аленький (СИ)

Княжич, о замыслах матери, что уж супругу вторую ему сыскала, не разумея, веселится с дружинниками, глядя на бои потешные, что новобранцы между собой затевают. То, что мать неспроста, под конец осени, не боясь морозов близких, в путь снарядилась, грека навещать, Святослав догадывался, но по старой привычке, с детских лет привитой, вопросов лишних не спрашивал, предоставив Ольге самой разбираться в тонкостях дипломатии. Сам княжич, брезгуя разговорами не понятными, прямоты военной лишенными, в эту сторону правления своего никогда не заглядывает. Что за радость кружево слов выплетать, в надежде умаслить кого-то, да выгадать блага не ясные? Коль меч в руках крепче соседа держишь, то и будут тебе милости сыпаться, а коль одряхлел, что оружие с рук валится, то и слова тут не спасут от гибели верной. Мать, рассуждения его слушая, только головой качала, да, бывало, говаривала, что слово, тяжелей топора быть может, коли знать когда сказать надо, а когда помалкивать. Рассуждений таких не разумея, Святослав с совестью чистой, передал Ольге бразды правления, себе солдатский котелок оставив. Который, к слову сказать, ему так же без надобности, так как в походы княжич всегда налегке отправляется, не беря с собой ни шатров разномастных, ни утвари кухонной. А на привалах, изжарив мясца над огнем открытым, седло под голову подложить можно, да отдыхать на звезды любуясь, покуда сон не сморит.

Гонец, раскрасневшись от бега быстрого, к Святославу подбегает, от зрелища занятного отвлекая. Челом об землю стукнув, да лица, в грязи весенней вымазанного, не отряхнув, в спешки затараторил:

— Корабли плывут, княжич! Наши по Днепру возвращаются, а там льды не сошли окончательно, что делать то? — И будто нет судьбы горше, чем ныне, чуть не рыдая, гонец вновь челом в грязь падает, да там и затихает.

— Не утоп он там, в жиже этой? — Добрыня, друг Святослава верный, да дружинник ратный, со смешком спрашивает.

— Такие не тонут. — В тон ему княжич отвечает. — Вставай, скаженный, хорош блажить, будто беда приключилась. Пошли мужиков, пусть лед рубят, да кораблям дорогу освободить помогают. — Сказав то, сам к терему выдвигается, надо бы чернушек кликнуть, пусть княгиню встречать готовятся.

Добрыня, новости услыхав, тоже оживляется, с тоской о сестре любимой, что к Ольге на службу приставлена, подумав. Как уплыла Малфушка вместе с княгиней к греку, так не покойно на сердце брата было. А ныне возвращаются, и коль Семаргла* в душе сберечь сумели, то во здравии и благополучии явятся.

Три дня еще корабли на Днепре стояли в ожидание, покуда молодцы бравые лед разобьют. Ольгу же со слугами приближенными, на берег санями переправив, по земле к терему перевезли. Там, с дороги отдохнув, да после качки к почве твердой попривыкнув, княгиня, дел в дальний ящик не откладывая, сына к себе призывает.

Целует Святослава, на миг залюбовавшись, как хорош да пригож княжич стал. Жаль нет времени, посидеть вот так рука об руку, о пустяках сплетничая. Помнит Ольга, как дитем не разумным будучи прибегал Святослав в покои ее по среди ночи темной, на кошмары ночные сетуя, да засыпал сном покойным, у груди материнской пригревшись. А старше став, перестал в ночи бегать, но привыкнув к беседам полуночным, стала Ольга сама в покои сына заглядывать, где однажды увидела, как прячется Святослав под перинами, грозы разгулявшейся боясь. Не стала тогда княгиня, говорить сыну о том, что видела, но седмицу спустя, повела его в поле, давешней грозой вспаханное, да борозды выжженные показывая, рассказала, что не стоит боятся гнева Перуна, молнии мечущего, коль заветов его не нарушал, да до предательства не опускался. В день тот долго беседу вели мать с сыном, опасениями своими делясь, да страхи друг друга рассеивая. Чудно время то было, а ныне как не встретятся они со Святославом все о делах, да в спешке разговоры ведут. Но грустить долго не приученная, Ольга, сына еще разок обняв, разговор важный заводит:

— Хороша ли Предслава для тебя сынок? Послушной ли женой стала?

— Все в порядке, матушка, не пойму я заботы той, ты ж сама для меня ее выбрала?

— Печалит меня, что не дала до сих пор тебе жена наследников. Аль разлад меж вами, о котором я не ведаю и не гость ты более в ее покоях? — Ольга с прищуром на сына смотрит, углядеть обман надеясь, коль решится княжич утаить чего.