Цветочки, ягодки и пр.

Нероскошный кабинет среднеответственного работника: письменный стол, телефон, диван. Надпись на стене: «Главный бухгалтер Е. П. Пилипенко». За столом, с видом владычицы, сидит средних лет женщина со скучным канцелярским лицом. Она щелкает на счетах, смотрит на бумаги и прочее. Телефонный звонок. Женщина поднимает трубку.

Она (в трубку). Да. Слушаю. Говорит главный бухгалтер. Да, да. Товарищ, ваши сведения неверны. Эта сумма вчера акцептирована банком и вчера инкассирована вашим отделением. Да. Да. Проверьте, пожалуйста… (Кладет трубку на рычаг, некоторое время щелкает еще на счетах, затем встает и с бумагами в руках идет к двери.)

Она вышла. Слышен ее голос: «Вера Максимовна, я пошла к директору на подпись, скоро вернусь».

Свежий женский голос. Хорошо, Екатерина Петровна…

Короткая пауза. Потом слышен голос Его.

Он. Главный бухгалтер здесь сидит?

Женский голос. Здесь, но его нет.

Он (раздраженно). А когда он будет?

Женский голос. Скоро будет.

Он. Хорошо, я обожду.

Женский голос. Ждите, пожалуйста.

Он. И обожду. Будьте покойны: дождусь! Уж я дождусь!

Он входит в кабинет. Это чрезвычайно нервный субъект. В руках у него чуть обернутый бумагой веник, какие употребляются в бане, и сверток, видимо с бельем.

Я его дождусь! Я ему покажу!.. (Читает надпись.) «Главный бухгалтер Пилипенко». Ну и бюрократ же ты, товарищ Пилипенко! Придумал спрашивать со всех людей какие-то еще справки (передразнивая бюрократа) «об отсутствии задолженности». Какая, черт возьми, задолженность, когда я в этом учреждении первый раз?! Так и хожу от Понтия к Пилату, вот еще в баню опоздаю по их милости… Эх, взять бы веник, который я для парного отделения приготовил, да этого самого Пилипенко… (Показывает, как надо сечь веником.)

Входит Она.

Она. Товарищ, что вам здесь нужно?

Он. Я жду этого самого Пилипенко… (Жест в сторону надписи.)

Она. Я — Пилипенко.

Он. Как? Баба?!

Она. Я вас попросила бы! (Села за стол.)

Он (перестроился). Нет, это я вас должен просить…

Она. О чем?

Он. Видите ли, я выполнил для вашего объединения работу. Работа принята. Вот резолюция. Я должен получить окончательный расчет — вот ордер… И вдруг с меня требуют справку, что за мною нет задолженности, между тем как я не могу иметь задолженности, потому что я никогда раньше не работал у вас. А мне говорят, что именно кто не работал должен представить справку, что он не работал, хотя тем, кто не работал, не дают справки, а дают тем, кто работал. А если я не работал, то как же я могу получить справку, что я работал, тем более что справка о задолженности нужна и тем, кто работал, и тем, кто не работал. Понимаете?

Она. Нет. (Принялась считать на счетах.)

Он. И я не понимаю. Что же делать?

Она. Не знаю.

Он. И я не знаю. А я уже третий день хожу к вам в объединение.

Она. Ну и что ж? Я десять лет хожу сюда каждый день.

Он. Так вы здесь служите, а — я?..

Она. Товарищ, не мешайте мне.

Он. Нет, это вы мне мешаете! Заплатите мне за работу!

Она. Справка об отсутствии задолженности у вас есть?

Он. Нет…

Она. Значит, не заплатим.

Он. Так вы же сами мне должны дать эту справку!

Она. Справки даются только тем, кто у нас работал и раньше.

Он. Тьфу!.. Опять двадцать пять!

Она. Товарищ, я вас прошу не плевать у меня в кабинете.

Он. Справку дадите?

Она. Нет. И я вас прошу выйти отсюда.

Он. Ни за что! Хоть лопните!

Она. Грубиян!

Он. Нет. Это еще я не грубиян. Вот если бы вы были мужчиной, знаете, что бы я вам сказал? Я бы вам сказал: «Дай мне справку, баранья твоя башка, а не то я из тебя сейчас сделаю свиную отбивную!»

Она. Как вы смеете так говорить?!

Он. Я и не говорю так. Это я сказал бы, если бы вы были мужчиной. Я бы тогда подошел бы к вам поближе… (подходит) и сказал бы: «Дашь справку, чернильная твоя душа?!»

Она. Не дам.

Он. «Ах, не дашь? — сказал бы я. — Хорошо! Тогда я тебя, подлеца…»

Она. Да как вы смеете?!

Он. «Подлеца»! Вы слышите? Я говорю в мужском роде: подлеца. Это если бы вы были мужчиной.

Она. А я не мужчина и справки вам не дам.

Он (в сторону). Экая упрямая баба! Действительно, криком не возьмешь. Придется перейти на подхалимство. Может, пройму…

Она. Вера Максимовна! Вера Максимовна!

Он (кинулся к дверям). Вера Максимовна!.. Нет ее… Ушла. А вы зачем ее зовете, товарищ Пилипенко? Может, я сумею заменить?

Она. Я ее зову, чтобы позвать стрелка из охраны: вывести вас.

Он. Вот какая вы нервная!.. Хотя — не удивительно… Такая работа… Давно вы главный бухгалтер?

Она. Не ваше дело.