Читаем Цветочная романтика (СИ) полностью

- Вы… – Наруто подымается резко. Он не успевает перехватить его. Подходит к бете. Сущностная сила ползет по телу омеги огнем ластящихся языков. Пристально, чуть склонив голову в бок, смотрит в темные глаза мужчины, - Учиха, да?

- Прошу прощения, - бета снова поправляет очки, едва ли не впечатывая ободки в лицо. Первые эмоции, которые он видит на лице этого человека. А Кабуто он знает более десяти лет, - но эта информация…

- Учиха, но не близкий нам с Саске родственник, - значит, Итачи решил так. Тайна за тайну. Или же тут более глубокий вопрос? Вопрос доверия. – Увы, вековое наследие эндогамных браков ведомо и нашему клану.

- А у нас в клане не было иных, - Дейдара, как всегда, резок, категоричен и быстр на расправу. – Перерожденных – да, и много, но иных – никогда.

- Поразительно! – дядя, как ребёнок. Чуть ли в ладони не хлопает. – Даже глава не чувствует в Кабуто искру пламени Десятого, а мальчик смог. Воистину, я родился в самый ответственный для клана Учиха момент, дабы запечатлеть его для потомков.

- Хранитель! – удар маленьким кулачком по столу. Вздрагивает не только посуда, но и особи. Мелкая омега, но злить её определенно не стоит. – Мой отец – Хранитель! – Саске слышит это слово уже второй раз. Понимает, что за ним сокрыта древняя, священная тайна. Сущность напряжена и недовольна. Опять гневно гремит цепями, напоминая об их остатках. Может, ему снова только кажется, но не связывают ли эти цепи не только его силу, его Мангекё, но и его воспоминания? Скажем, о прошлых перерождениях Десятого.

- Какое, однако, забавное плетение, - Саске знает этот тянущий тембр. Дядя весь в предвкушении. К тому же, похоже, он здесь единственный, кто и понятия не имеет, кто такие эти Хранители и что они, собственно, бдят. – Знавал я одного Хранителя. Мужчина поразительной силы и личностных качеств. Правда, - цокает языком, - он погиб. Десять лет назад, - сосредоточенно смотрит на его омегу. Тот делает вид, что не замечает. Покачивая хвостами, возвращается к креслу. Садится и демонстративно отворачивается.

- Да кто, Бездна бы их поглотила, эти Хранители?! – несколько тонких звеньев лопаются с оглушающим треском. Сущностная сила стремительным потоком впрыскивается в кровь. Мчится по венам, растекается по всему телу и сотней иголок впивается в виски. Багровый цветок раскрывается слишком стремительно.

Мягкие крылья обволакивают, словно перьевые. Шуршат и треплются. Когтистая ладонь скользит по лицу, трепля по щеке, будто ребёнка. Черные губы обнажают острые клыки. «Глупый отото…», - шепчет близнец, медленно отступая в тень. Саске выдыхает. Чувствует себя опустошенным. Сущностно. Но лучше уж так, чем снова метать черное пламя, природу которого он пока что не в силах обуздать.

- Жарко. Открою окно, - невозмутимо констатирует Якуши. Конечно, он же бета. Чувствует кожей, что температура резко поднялась. Не более. На остальных даже смотреть не хочется. Причинить вред дорогим людям из-за собственной слабости – наибольший страх Учиха Саске.

- Гильдия Хранителей нынче не в фаворе, но несколько десятков представителей этой, некогда обширной организации все ещё чтят традиции и выполняют свой долг, - голос дяди звучит словно сквозь вату. Если бы не крайность ситуации и не присутствие рядом его омеги, он бы даже не стал искать в себе силы, чтобы бороться с сущностным порывом. Этот день был слишком тяжелым, а следующий обещает быть не менее напряженным. Сжимая ладонь своей омеги, альфа дает себе слово. Признаться в чувствах. Так, чтобы больше не было сомнений и тайн.

- Изначально, Хранителями, независимо от их происхождения, становились самые искусные и сильные воины додзё, которые всю свою жизнь посвящали служению одному из Первородных кланов. У них не было дома, семьи и даже имени – все это делало бы Хранителя уязвимым. А Хранитель не должен колебаться, - Орочимару подается вперед. Снова пристально смотрит на омег. Конечно же, в его глазах любопытство, но ещё больше в них искреннего желания помочь. – Он должен быть готов в любой момент отдать жизнь за своего хозяина.

- С прошлым понятно, - выдыхает. Все-таки дает слабину и откидывается на спинку кресла, - но современность в них не нуждается, - пожимает плечами. – Какова же функция Хранителей сейчас?

- Кроме защиты остатков Первородных? – дядя саркастически приподнимает бровь. Саске ерзает. Такое чувство, что он задал глупый вопрос, достойный несмышленого ребёнка. Но кто в этом виноват? Переводит косой взгляд на брата. Фыркает. Похоже, им с Итачи стоит многое обсудить. Но не сейчас и не при свидетелях.

- Значит, у Учиха тоже есть Хранитель, - вывод срывается с губ сам собой. – И не один, так? – неприятно осознавать, что за тобой присматривали всю твою жизнь, причем скрытно. Скорее всего, этот его Хранитель, кем бы он ни был, знает о нем все. В том числе и о Наруто. А если знает Хранитель, значит, судя по всему, знают и родители. Или же… Снова переводит взгляд на брата. Тот, естественно, непоколебим, словно стена.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза