Цветочное сердце

Возможно, его магию тоже ограничили. Вероятно, поэтому он так спешил принести клятву, принять мою силу в качестве оплаты за свою помощь. Вот только после страданий от подавленной, мучительной магии он получит обратную проблему. Разнузданную силу.

Но зачем Совету в принципе ограничивать магию Ксавье?

Я вернулась к изумрудно-зеленой двери, так и стоявшей отдельно среди травы. Ксавье по-прежнему сидел на стуле, одной рукой держась за нос, другой – за лоб. Тревожная часть меня требовала убедиться, что друг в порядке. Куда более спокойный здравый смысл призывал не трогать беднягу. К нему я и прислушалась, молча перетаскав коробки со снадобьями в палатку.

Когда я раскладывала пузырьки и банки по полкам внутри прилавка, у входа появился ссутулившийся Ксавье.

– Простите, что так получилось, – проговорил он.

Я опустила взгляд на траву.

– Если честно, я тревожусь за вас. – Ксавье открыл рот, чтобы возразить, но я подняла руку. – Вы должны признать, что видеть у вас такую неестественную усталость – веский повод для беспокойства. – Моя собственная магия пуще прежнего защемила в сердце. – Совет ограничил вашу силу, верно?

Кусая губу, Ксавье устремил на меня немигающий взгляд.

– Я… Да, верно, – наконец проговорил он.

Вопреки летнему зною, показалось, что у меня кровь стынет.

Вместе с жалостью появился и слабейший лучик надежды. Если Совет так поступил с Ксавье, возможно, его магия была наподобие моей. Возможно, я не одна такая.

– Ваша сила стала дикой, как у меня? – спросила я. – Они ограничили ее, чтобы контролировать?

Ксавье судорожно кивнул, темные волосы свесились ему на глаза.

– Да. Моя магия… создавала мне много проблем.

Значит, он и впрямь был таким же, как я. Ксавье, могущественный, невероятно одаренный, получивший официальный допуск маг, тоже обладал дикой силой.

Если бы он только сказал об этом раньше, то облегчил бы мне страдания, разделив их. Возможно, ему было слишком стыдно об этом говорить. «Что я за Морвин, если магию свою не контролирую?» – спросил бы он себя.

– Очень жаль, что Совет подверг вас таким испытаниям, – тихо проговорила я.

– Пустяки, – отмахнулся Ксавье.

– Нет, не пустяки. Я знаю, каково иметь непокорную магию. Это ужасно. Страшно. Унизительно. – Я схватилась за прилавок. Мои силы и без того внушали мне страх. Если каждая попытка заклинания станет вызывать упадок сил, какой, видимо, испытывает Ксавье, я не сомневалась, что попросту испугаюсь колдовать. – Думаю, у вас есть все основания расстраиваться.

На губах у него появилась слабая полуулыбка.

– Спасибо, мисс Лукас. Вы очень добры.

Потом он вскрикнул и отвернулся от меня. Старушка в заношенном оранжевом платке робко улыбалась и тянула его за рукав.

– Ой, простите, молодой человек, – начала она. – Я тут волшебника ищу.

Засмеявшись, Ксавье прижал руку к сердцу:

– Волшебник – это я. Заходите, мы с моей ученицей поможем вам.

9

В нашу маленькую палатку посетители заходили даже чаще, чем в лавку.

Старик горячо поблагодарил меня за снадобье от ревматизма, которое я ему дала. Женщина купила противовоспалительное средство и с теплотой вспомнила, как мать Ксавье помогала ей рожать дочь.

Казалось, у каждого посетителя имелась история о чудесах, которые творили Морвины. Стоя рядом с Ксавье, я позволила себе представить мир, где сама буду помогать столь многим людям. Где буду смотреть исцеленным в глаза и пожимать им руки.

Собрав коробку с целебными мазями для издерганной семьи из пяти человек, я стояла у входа в палатку и наблюдала, как глава семьи толкает деревянную тележку с покупками. Три его дочери скакали рядом, смеялись и пели во все горло. Они напоминали мне сестер Ксавье. Оглянувшись, я увидела боль в его глазах и поняла, что он думает о том же.

– Все эти разговоры о великой семье Морвинов, – начала я, снова войдя в палатку. – Вам не кажется, что вы живете в ее тени?

Ссутулившись, Ксавье склонился над прилавком.

– Я… я горжусь тем, что Морвин. Обожаю слушать о том, как они помогают людям, только не думаю, что сам когда-нибудь… – Ксавье осекся и покачал головой. – Неважно.

– Мне вы можете сказать. – Я прошла по травяному полу к прилавку и встала перед Ксавье. – Меня в душевном смятении вы видели не раз. Я дразниться не буду, обещаю.

Не встречаясь со мной взглядом, Ксавье провел по волосам неестественно белыми пальцами.

– Я очень по ним скучаю. Правда. Но… наша разлука – это тоже хорошо.

У меня сердце упало.

– В том старом письме вы упоминаете своего отца. Насколько я понимаю, ваши отношения с ним почти не изменились?

Когда Ксавье взглянул на меня, круги у него под глазами показались еще темнее.

– Это он придумал меня изолировать. Сказал, что мне нельзя ни на что отвлекаться, пока я выполняю задание Совета. – Ксавье невесело засмеялся. – Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что я взял ученицу?

Я ощетинилась:

– Мы уже знаем, как.

У Ксавье сузились зрачки.

– Разрази меня гром! Простите, я не имел в виду… Дело не в вас, Клара. Моему отцу никто не нравится. Ему и я не нравлюсь.