Цветок Мин

Я просто шла, переставляла ноги. Правая. Левая. Стена закончилась. Я оторвала руки от стены и покачиваясь пошла вперёд.

Яркий свет, визг тормозов и темнота.

Я очнулась. Открыла глаза и вздохнула с облегчением. Это больница. Я в больнице, а это значит, что я на несколько дней в безопасности. И меня покормят.

И у меня есть постель, и подушка, и одеяло, хотя и не очень чистое.

Мне не нужно сегодня выживать! Я с облегчением закрыла глаза.

Мои глаза были закрыты, но темноты как раньше не было. Что- то странное происходило со мной. Справа от меня тянулось что- то чёрное и страшное. Мне оно было не страшно, но пожирало рядом лежащего человека. Женщину!

Я вдруг поняла, что она умирает! Это смерть плескалась рядом, ожидая своего часа. Я потянулась к ней и она отступила дальше, чтобы не коснуться меня и я поняла, что она не такая уже и страшная. Она окончание. И здесь много ее теней. Она здесь не гостья, она здесь всегда и везде! Ею пропитано все здесь. Стены, мебель. Я представила себе здание больницы, его как саван, окутывал смерть.

Я испугалась и открыла глаза. В открытое окно светило вечернее солнце, за окном шелестел листьями старый дуб.

Справа от меня, у окна, стояла кровать и на ней лежала молодая женщина. Она читала книгу и улыбалась. Ничего страшного не было. Наверное я сильно ударилась головой и у меня галлюцинации.

В палату зашла пожилая медсестра со шприцем в руках.

– О, ты смотри, очнулась! Как ты себя чувствуешь? – она улыбалась мне, смешно морща нос.

Тепло потянулось ко мне и окутало меня как теплым одеялом. Ко мне пришло понимание, что все будет хорошо! Захотелось схватить ее за край халата и не отпускать.

– Хорошо. Только голова болит.

– Странно бы было, если бы она у тебя не болела! Тебя сбила машина. Хорошо хоть все кости целы. Придется тебе полежать у нас недельку.

Неделя! Целая неделя! Я с облегчением закрыла глаза.

В том месте, где стояла медсестра пульсировало зелёное пятно. Оно двинулось к кровати у окна. Чернота сжалась в комок, но не отступила. Тело лежащей на кровати женщины почти не было видно. Оно было прозрачным, только контуры выделялись синей ниткой. И чернота понемногу начала заполнять это тело. Жидкость из шприца немного окрасило тело в синий цвет, но одолеть черноту ей было не под силу.

Я открыла глаза. Медсестра гладила больную по руке и улыбалась, потом вздохнула и ушла.

Женщина отложила книгу, приподнялась на локте и подмигнул мне.

– Не унывай, Марта сказала, что с тобой будет все хорошо. Сотрясение мозга пройдет и ты будешь совсем здорова и сможешь уйти. Отсюда редко уходят своими ногами. Сюда приходят умирать, это благотворительная больница для таких, как я.

– Таких как ты?

– Да, таких как я. Умирающих. У меня рак и я скоро умру. Сюда я пришла, когда терпеть боль стало невмоготу. И отсюда я уже не выйду. В соседнем здании крематорий и мой путь туда. Была Алекс и не будет.

– Неужели ничего нельзя сделать? – Я задала вопрос и сразу поняла. Ничего. Совсем ничего нельзя сделать. Все решено и это чёрное пятно тому подтверждение. Совсем немного времени и оно полностью заполнит тело. И Алекс не станет.

– У клиентов этой больницы нет денег ни на диагностику, ни на лечение. Даже на смерть нет. Дай бог здоровья этим благотворителям, которые дают возможность хотя бы не вопить от боли, умирая. – Алекс вздохнула и закрыла глаза.

Да, оказывается, в этом мире кому-то хуже чем мне. Я, по крайней мере, молода и здорова.

Так потекли неспешные дни в этой палате. Здесь никто уже никуда не спешил.

Из небольшого соседнего здания периодически шёл дым. Это хорошо было видно в наше окно на втором этаже. Машина с красным крестом периодически привозила новеньких. Их стоны в первые часы их пребывания в больнице разносились по гулким пустым коридорам. Но потом лекарства делали своё дело и все стихало.

Мы беседовали с Алекс, когда действие её лекарств подходило к концу и в ожидании следующей дозы она бодрствовала. Она была идеальным слушателем и потихоньку я рассказала ей о себе все. Хорошее и плохое и даже то, чего я стыдилась. Она плакала вместе со мной.

Как жаль, как жаль Алекс! Мы были бы идеальными подругами.

Утро. Я открыла глаза и вспомнила! Сегодня последний день моего пребывания в больнице. Я совсем выздоровела и чувствовала себя отлично, но страх опять охватывал меня. За неделю я отъелась, выспалась и имела возможность каждый день принимать душ и моя душа немного отогрелась. Но завтра мне выдадут мою грязную вонючую одежду и выставят на улицу. Даже мысль об этом была невыносимой. Сегодня я не буду есть хлеб и печенье на полудник. Это все мои богатства на завтрашний день.

Алекс почти не спала сегодня и наблюдала за моими метаниями. И хотя я ничего не говорила, все мои чувства были написаны на моем лице.

Солнце садилось за огромный дуб. Я наблюдала за его заходом.

– Послушай, Сима! Ты как оцепеневший воробушек, не сводишь глаз с дерева.

Посмотри на меня!

Я перевела взгляд на Алекс и слезы, неожиданно для меня, хлынули из моих глаз. Я вцепилась руками в край кровати и плакала.

– Сима, постой, не плачь. Подойди ко мне.