Читаем Цветок пустыни полностью

Как-то раз один из членов съемочной группы позвал всех посмотреть на гонки на верблюдах. Когда несколько забегов закончились, я подошла к наезднику и спросила, могу ли я принять участие в следующей. Он объяснил, что женщинам запрещено участвовать в таких скачках на верблюдах.

– Спорим, что я тебя обгоню? Ты это знаешь и потому отказываешь – боишься, что девчонка одержит верх!

Араб был в ярости – будет ему тут еще угрожать какая-то пигалица из Лондона! Чтобы проучить меня, он разрешил. Киношники были в шоке. Вокруг меня сразу собралась толпа людей: кто-то подбадривал, кто-то пытался отговорить от этой затеи. Я попросила их всех поставить на меня и наслаждаться тем, как я утираю нос этим высокомерным марокканцам.

В итоге на старте нас было одиннадцать человек – десять мужчин и я. Старт! Все рванули и понеслись что есть мочи. Я было даже пожалела, что ввязалась в эту историю – чтобы управлять верблюдом, нужно быть с ним знакомым, знать его нрав. Они ведь не просто несутся на бешенной скорости, они еще и подбрасывают ездока и раскачивают его из стороны в сторону. Нужно было держаться очень крепко, чтобы не упасть под ноги верблюду – тогда пиши пропало.

Финишировала я второй, чем привела в восторг киношников. Я поняла, что смогла завоевать их уважение, которое только усилилось, когда они забрали призовые.

– Варис, откуда ты так хорошо управляешь верблюдом?

– Проще простого! Тот, кто родился в верблюжьем кресле, ездить на нем точно сможет.

Но верблюжьи скачки были просто цветочками по сравнению с тем, что ждало меня по возвращении в Англию. Выйдя из самолета, мы вереницей выстроились в очередь на таможенном контроле. С каждым шагом к стойке мое сердце билось все быстрее и быстрее – возможно, они приближали меня к аресту.

В Англии очень строгий таможенный контроль, каждого проверяют очень тщательно. А уж если ты чернокожий, то будь уверен, твой паспорт изучат особенно придирчиво. Я так сильно нервничала, что еле держалась на ногах – меня мутило, колени дрожали. «О Аллах, помоги мне сегодня! Помоги, и я клянусь, что больше так рисковать я не буду никогда».

Я уже почти подошла к окошку, как вдруг один из наших – мерзкий парень по имени Джеффри – выхватил паспорт из моих рук. Он был ужасным задирой и обожал издеваться над другими. В этот раз он максимально не ошибся в выборе жертвы – более беззащитного человека в Хитроу он вряд ли бы нашел.

– Ой, ну подожди, не надо…

Я пыталась отобрать у него паспорт, но все без толку: Джеффри был намного выше меня и держал паспорт в высоко поднятой руке.

Все вокруг знали меня как Варис, Варис Дирие, и, конечно, никто не ожидал, когда Джеффри начал орать на всю зону паспортного контроля:

– Боже правый, вы только послушайте! Знаете, как ее зовут? Только представьте: с нами в поездке была сама МЭРИЛИН МОНРО!

– Джеффри, пожалуйста, верни…

Но он просто не мог остановиться – до того ему было смешно. Отдышавшись от смеха, он бросился с моим паспортом в очередь и тыкал им каждому в лицо:

– Видишь? Мэрилин Монро, вы только посмотрите! Какая фифа! Понятно, почему ты перекрасилась в блондинку!

Я только потом узнала, что была такая знаменитая актриса. В моем мире была только одна Мэрилин Монро – моя подруга, спасатель бассейна ИМКА. К моему счастью, я не подозревала, сколько внимания может привлечь чернокожая девчонка из Сомали с паспортом на имя популярной актрисы – наверное, я бы тогда испугалась и не поехала в Марокко. А сейчас мне хватало того, что по документам я уроженка Лондона и, значит, должна свободно говорить на английском.

Киношники невольно начали подливать масла в огонь:

– Эй, откуда такое имечко, красотка? Скажи честно, ты где родилась? Где такой Лондон, где жители не разговаривают по-английски?

На самом деле они лишь подшучивали. Не думаю, чтобы им хотелось сдать меня или пристыдить прямо на глазах у таможенника. Но легче мне от этого не становилось.

Когда этот урод все-таки вернул мне паспорт, я ушла в конец очереди, чтобы не привлекать внимания. Пусть они все пройдут и не мешают мне, а я уж как-нибудь выкручусь.

– ПРОХОДИТЕ, СЛЕДУЮЩИЙ!

Я осталась самая последняя из съемочной группы. Но никто не побежал домой, путаясь в чемоданах и вызывая такси, – все столпились сразу за зоной таможенного контроля, глазея на меня, словно на обезьянку в зоопарке. Всем было интересно посмотреть, как я справлюсь с этим.

«Варис, ты не можешь облажаться. Давай, соберись».

Я подошла к стойке, одарив таможенника ослепительной уверенной улыбкой, и бросила ему:

– Привет!

И ни слова больше – не приведи Аллах, он захочет со мной поболтать. Тогда мой обман раскроется за пять секунд.

Я только потом узнала, что была такая знаменитая актриса. В моем мире была только одна Мэрилин Монро – моя подруга, спасатель бассейна ИМКА.

– Отличная погода сегодня мисс, правда?

– Угу, – кивнула я и снова приветливо улыбнулась.

Все! Таможенник отдал мне паспорт и снова прокричал: «Следующий!»

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное