Цветок с пятью лепестками

Она взяла в руки зеленый камешек и вдруг поняла, что не в состоянии от него оторваться. Искорки света, мелькавшие среди граней камня, отзывались где-то внутри желаниями, к которым она не обращалась очень давно, с прошлого лета. Огоньки переливались, завораживая, гипнотизируя зеленым светом. Внутри это светлое чувство, знакомое требование мгновенно отозвалось теплотой и уверенностью в том, что все будет хорошо. Это тепло одной необыкновенной волной вырвалось наружу и понеслось во все стороны. Кира ощутила, как эта волна касается всех живых вокруг, и время от времени искорки благодарности вспыхивают и возвращаются к ней, словно наполняя обычную спальню магическим сиянием. Волна уже унеслась дальше, а она все стояла с открытым ртом, замерев и не выпуская камешек из рук. Где-то страшно далеко эхо отозвалось знакомым, спокойным ритмом. “Все нормально, все нормально”. Теперь она точно знала, что пока все хорошо.

Потом необыкновенное чувство отпустило и, вспомнив, что ее ждут, Кира метнулась в ванную.

ГЛАВА 15. МИЛАН

Белая ровная поверхность над головой. Гладкая ровная поверхность. Свет откуда-то из-за спины. “Интересно, если попробовать пошевелиться, это удастся?”

Для начала он пошевелил пальцами на ногах. Вроде, все нормально, шевелятся. Белизна над ним, наверно, потолок. “Где я?”

Милан отбросил одеяло и сел на кровати. Совершенно точно это место он видел впервые. Комната была почти пустая, такие же, как потолок, белые гладкие стены, пол из деревянных досок, впрочем, красивой структуры и явно каким-то образом обработанных. Окно, закрытое деревянными ставнями с узкими прорезями, в углу умывальник. Из других предметов только деревянное распятие на стене.

“Куда же я попал?” Воспоминания обрывались в Варшавском ресторанчике. Дальше только абсолютная пустота и эта комната. Кстати, весьма прохладная комната, а из одежды на нем были только боксеры. Ничего, никакой мебели, в которой могли бы находиться его вещи. Он набросил на плечи одеяло и попытался как-то привести мысли в порядок. Спустя несколько минут он разложил все по полочкам и понял три вещи: он совершенно точно не может ничего вспомнить, он уже основательно замерз, и он проголодался.

Не сбрасывая с плеч одеяла, он прошлепал к дверям и заколотил кулаком в деревянное полотно изо всех сил. Дверь даже не дрогнула, но звук был достаточно громкий. Постучав минут пять, он решил, что те, кому надо, наверняка услышали, а рука после неоднократного соприкосновения с твердой, как железо, поверхностью начала болеть.

Чех вернулся на кровать и на этот раз забрался на нее с ногами. Усевшись по-турецки и завернувшись в одеяло, он решил еще раз осмотреть комнату. “Скорее всего, я где-то у католиков, может, у монахов”. Но, в общем-то, глазу даже не было за что зацепиться, распятие и простота комнаты не оставляли возможности придумать какой-либо другой вариант. “Для подобных выводов не нужно быть гением дедукции. Не надо быть и полицейским. Впрочем, я и не полицейский. Уже”.

От столь глубокомысленных размышлений его отвлек звук открывающейся двери. “Интересно, ключа слышно не было, судя по всему, комната “гостевая”.

Вошедшие очень сильно напоминали, а возможно, и были священниками. Черные рубашки, черные брюки и белые воротнички могли ассоциироваться только с одной профессией. Но было в них еще нечто такое, чему Милан легко смог подобрать и другое название. Они были «подготовленными людьми». Один остался у двери и внимательно следил за чехом. Другой подошел и положил на постель одежду: джинсы, рубашку и носки. Сделал шаг назад и поставил на пол ботинки. Затем вернулся к двери, и оба мужчины исчезли, не говоря ни слова.

Во всяком случае, это был знак, что его не собираются здесь заморозить. И одновременно стало понятно, что ему не доверяют и даже опасаются. “Что же это за место, где одежду приносят священники, имеющие специальную подготовку?”

Надо было одеваться, и он быстро натянул джинсы. Интересно, что ему принесли те же вещи, что были на нем в момент, хм, происшествия. Вещи были выстираны и отглажены, но это были те же вещи. Судя по всему, до гостиницы эти “неизвестные личности”, как он решил их пока что называть, не добрались. Мысли сразу перекинулись на Киру. Девушка, к счастью, осталась в гостинице и не пошла с ними на эту подстроенную, в чем он был уверен, встречу. Милан попытался вспомнить, этот Рикардо, кажется, ею тоже интересовался.

Дверь вновь открылась, и тот же человек внес поднос, накрытый салфеткой. Та же самая процедура: один у двери, а другой ставит поднос на пол и, не оборачиваясь, делает несколько шагов назад.

Не ожидая, пока дверь закроется, чех поднял поднос. Под салфеткой оказался сыр, сок, мясная нарезка и кофе. О, кофе! Огромный глоток, который опустошил пол чашки и сразу же напомнил о сигаретах. К сожалению, их не было.