Цветок смерти, или Правдивая история Рас-Альхага, единственного мага, который умел колдовать без головы (СИ)

Вовсе не так воображал я наше обратное путешествие. Порой я тешился мыслью, что в каком-нибудь славном маленьком городке покину своих спутников и вновь заживу вольной жизнью. Я позволял себе так думать только потому, что знал: моим мечтам не суждено исполниться. Отчаянная потребность отыскать Сагитту влекла меня, эта страсть сродни одержимости сделалась единственной направляющей моей судьбы, и никаким сомнениям не под силу было остановить меня. Я прекрасно понимал, что, будучи влиятельной особой, имею куда больше шансов на успех, а потому не торопился прощаться с ролью принца. Из тех же соображений я примирился с войском, что арл приставил мне в подмогу. Если в словах Мантикора о герцоге Орли и о его попытках примерить корону была толика правды, рыцарям арла Годерикта найдется работа. Но трястись по горным дорогам в похожем на раззолоченный гроб ящике? Взбираться на головокружительные высоты, миновать тропы над бездной, вверив себя чужим рукам?

— Я поеду верхом, — решил я.

Благодаря тому, что весь день я провел в седле, главная неожиданность настигла меня только под вечер. Кортеж наш въехал во двор замка кого-то из вассалов арла Годерикта. Челядь выбежала встречать нас, занялась суета, наполненная возбужденными возгласами, лязгом доспехов, фырканьем лошадей, квохтанием и гоготом бегающих по двору птиц. Тогда-то кучер и отворил дверцу кареты (которую я почитал пустой и никак не мог взять в толк, отчего она едет за нами вослед) и из кареты медленно сошла принцесса Нинедетт. Молния, ударившая в землю около моих ног, не смогла бы поразить меня сильнее.

— Беда от этих девиц! — подмигнул мне Браго. — Принцесса упросила у брата дозволения сопровождать вас. Ужели их величество не предупредил? Или хотел устроить сюрприз? Оно-то яснее дня, что лучший сюрприз — бочонок доброй браги, но я не взялся бы растолковывать такое королю. Ну как обидится невзначай? Все ж-таки речь не о ком-нибудь, а о его сестре.

— И как далеко принцесса пожелала меня сопровождать? — спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Так прямо до дворца и поедет!

Я вспомнил Розетту, которую принц Ариовист под влиянием минутного каприза захотел взять с собою в горы.

— Еще не поздно отправить ее высочество назад?

Браго, видимо, тоже вспомнил Рози. Уже успевший поднести ко рту флягу с заветным напитком, он поперхнулся:

— Избави Создатель! Их высочество не девка трактирная, ее отсылать никак не можно. Уедет Нинедетт — и королевские рыцари уедут с нею вместе. Хотите знать, что приключиться дальше? Северяне страсть как обидчивы. Годерикт не простит пренебреженья сестрой, ваш отказ он сочтет отказом от его дружбы, а там и до войны один шаг. Я не против хорошей заварушки, но вы уж определитесь, с кем хотите воевать: не то с Теодориктом, не то с Годериктом, нельзя же быть во вражде с целым миром.

— Но я с трудом представляю, о чем разговаривать с ней! — воскликнул я.

На помощь пришел Драко:

— Идет молва, будто Нинедетт поет как соловей. Я-то соловьев больше на вкус знаю, и то — одни кости. Но недаром певчих птиц в клетки заточают. Дозволите передать принцессе, что вы жаждете услышать ее пение?

— Это и впрямь необходимо?

— Ваше внимание приободрит ее высочество. Сдается, она неравнодушна к вам.

— Или замуж хочет выскочить поскорее — никогда не разберешь, что у женщин на уме. Иное дело бражка! Угоститесь, ваше высочество! Верно толкую, после второго глотка принцессино пение вам ангельской трелью покажется! И ты хлебни, Драко, от болтовни-то, поди во рту пересохло!

И вновь я не нашелся, что возразить. Похоже, согласившись принять королевский венец, я сделался заложником чужих обетований, о которых осведомлены были окружающие и о которых я сам не имел ни малейшего представления: ни о том, как исполнять их, ни о том, исполнимы ли они вообще. Наверное, так чувствует себя вольная птаха, угодивши в силки.

Я буду несправедлив к Нинедетт, если скажу, что ее общество тяготило меня. Дорогой я почти не видел принцессу, поскольку продолжал следовать верхом, в то время как Нинедетт все дни проводила в карете. Мы встречались лишь когда останавливались на ночлег — то в замках, отстоящих друг от друга на расстоянии дневного перехода нашей маленькой армии, то на постоялых дворах. Коль скоро Браго и Драко полагали наши свидания необходимыми, я прилежно слушал трели северного ангела, и это было даже предпочтительнее бесед, поскольку не требовало от меня участия. Я скоро понял, что пение ничуть не мешает мне уноситься мыслями в дальние дали — тогда я перебирал в памяти события прошедших дней, чтобы в который раз убедиться, что не упустил ничего важного, могущего дать мне знак, где отыскать Сагитту.