Цветок вампира – аконит

Не знаю, сколько еще мы просидели в спальне, пока я предавалась размышлениям. Небо за окном уже приобрело светло-фиолетовый оттенок, а значит, пора было выдвигаться в школу. Отец поднялся:

– Если ты еще что-то хотела сказать, продолжим в машине.

– Нет, – я покачала головой. – Сказать больше нечего.

Уговаривать отца позволить мне доехать до школы самостоятельно не имело смысла, поэтому я покорно села в машину и пристегнула ремень, думая, что скоро мучения закончатся. Костя повернул ключ зажигания, и включилось радио. Из динамиков вместо музыки доносилась утренняя сводка новостей. Настроение было и так паршивым, чтобы слушать. Я потянулась к радиоприемнику и принялась переключать станции до тех пор, пока не нашла хоть что-то стоящее. Услышав знакомый мотив, я откинулась в кресле и принялась смотреть через окно на проносящийся мимо лес. В предрассветном солнце верхушки деревьев выглядели темными, просмоленными. Пышные юбки елей, напротив, казалось, лишились цвета в сравнении с недавним огненным буйством осенних красок. Мир вокруг стал невзрачным и серым, как моя жизнь.

Костя остановил машину напротив входа в школу. Я потянулась через сиденье и подобрала рюкзак, после чего вышла из машины, решив не прощаться с отцом. Сил делать вид, будто между нами все нормально, не было. У входа в здание уже толпились одноклассники, и я легко разглядела среди них Никиту благодаря ярко-оранжевому пуховику. Не успела я закрыть за собой дверь, как отец окликнул меня:

– Ася.

Я безмолвно повернулась и выжидающе посмотрела на Костю.

– Скоро это закончится. Обещаю. Я почти встал на его след.

Ничего не ответив, я захлопнула дверь и направилась к школе. Машина позади тронулась. Стоило звуку отдалиться, как я достала из кармана куртки телефон и напечатала маме короткое сообщение:

«Я хочу назад, в Ростов».

Напротив текста тут же появились две синие галочки, подтверждая прочтение. Мама перезвонила.

– Привет, – только и ответила я, не зная, что еще сказать.

– Я думала, тебе нравится жить с Костей, – мама была в смятении. – Что случилось?

– Случилась гиперопека и затворничество, которое терпеть у меня больше нет сил. Мам, я даже не успела толком обжиться в городе, как он тупо начал привозить и увозить меня из школы, запрещая куда-либо выходить вечером. Самое смешное, что Костя и в гости никого позвать не разрешает, прикрываясь похожей лекцией о безопасности, только уже не моей, а одноклассников. Мам, я устала бороться, спорить с ним. Все бесполезно, папа просто не слушает, и…

– Папа? – удивленно переспросила она. – Смотри, ты даже перестала звать Костю по имени.

В голосе матери слышались ноты радости, но я старалась не отвлекаться. Нужно было донести суть. Сделать так, чтобы мама поняла.

– Это не важно. Важно то, что мне здесь плохо, и я не хочу провести последний школьный год запертой в четырех стенах. Я пыталась с ним договориться, пыталась найти компромисс, но все без толку!

Голос соскочил на последнем слове. От обиды в горле образовался неприятный ком. Мама тяжело выдохнула в трубку и после короткой паузы сказала:

– Я поговорю с ним, хорошо? Вместе мы что-нибудь придумаем, а пока, пожалуйста, – в голосе звучала мольба, – постарайся без глупостей, хорошо?

– Хорошо, – ответила я тихо и почувствовала во рту горечь.

– Люблю тебя.

– И я тебя.

Мама повесила трубку первой. Я возвела глаза к пасмурному небу, ища в нем источник смирения. Холодный ветер обдувал лицо, и я прикрыла глаза, стараясь вобрать легкими как можно больше ледяного воздуха, проветривая разум и надеясь сбить обжигающий яд, что отравлял душу. Вряд ли у родителей получится договориться. Моя вера в простое решение равнялась нулю. Я слишком хорошо знала, как родители общаются между собой, и понимала: ничего у мамы не выйдет. Костя не сдастся, а она, выслушав все аргументы, наверняка встанет на сторону отца, просто потому, что не найдет нужных слов. Мария не любит конфликты. Ей проще согласиться и исчезнуть в неизвестном направлении, лишь бы не трогали. Когда я поняла это, грусть окончательно завладела мной, остужая злость. Только я могла спасти себя. Однако идея с побегом уже не казалась такой уж удачной, скорее наоборот, по-детски наивной. Проскочить на рейс без документов от родителей? Ну-ну. Держи карман шире. Выставлю себя только на посмешище глупой выходкой и получу еще больше проблем дома.

Послышался первый школьный звонок, предупреждающий, что урок скоро начнется. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я открыла глаза и увидела Никиту. Каримов стоял в одиночестве у двери, спрятав ладони в кармане куртки, и смотрел на меня.

– Давно здесь стоишь?

Никита кивнул и спустился по ступеням ко мне.

– Ты в порядке? – Оказавшись рядом, Каримов подхватил выбившуюся от ветра прядь волос, и осторожно отвел от моего лица, случайно коснувшись кожи. От прикосновения Ника в животе появилось приятное, едва щекочущее чувство, и я слегка улыбнулась.

– Знаешь, – я посмотрела в глаза Никите и увидела в глубине столько заботы, что открываться было легко, – нет. Не в порядке.

– Хочешь поговорить об этом?