Цветок вампира – аконит

– Ах ты… – раздосадованно произнес Костя и с усилием отделил лопаткой пострадавшего от сковородки. Подбросив блин на вершину стопки собратьев, отец достал тарелки и приборы. Последовав его примеру, я смазала последний блин и осторожно подхватила тарелку обеими руками, после чего отнесла к столу. Хлопнула дверца холодильника, и через мгновение Костя сел рядом со мной на диван, прижимая к себе рукой банки сгущенки, клубничного варенья и меда. В нашей семье все любили сладкие начинки.

Потянувшись к блинной стопке, отец отсчитал три штуки и переложил на тарелку. Я стянула с верхушки только один и щедро залила на тарелке вареньем, даже не думая отмерять ложкой: лила прямо из банки, смотря, как красиво тянется вязкая жидкость.

– Прямо как в детстве, – сказала я вслух и улыбнулась. Костя по-отечески потрепал мои волосы.

– Слушай, с утра, – осторожно начал он, – я погорячился. Сам был молодым и понимаю, правда понимаю, как тебе хочется веселиться. Свободы, в конце концов. Но я… я просто не могу этого тебе дать. Не представляю, как смогу простить себя, если с тобой что-нибудь случится.

Подобные речи от отца звучали неоднократно, за тем исключением, что сейчас голос звучал мягче, а слова осмотрительнее. Я понимала, что все сказанное призвано успокоить. Объяснить мне важность принятия таких решений и примирить с реальностью, но я не могла, даже теперь, когда Ксертонь дала мне отпор. С чего я вообще решила, что смогу жить здесь? Построить будущее? Ксертонь ничуть не лучше Ростова, если подумать. Во всяком случае, там я не была ограничена в перемещениях: мать куда проще относилась к опасностям из телевизора, позволяя мне быть взрослой, принимать свои решения. Рядом с отцом я вновь чувствовала себя тринадцатилетней девчонкой. Это было неправильно. Мне уже семнадцать, и меньше чем через год я юридически буду целиком и полностью отвечать за свою жизнь. Как я могу освоиться в мире взрослых, если держать меня под хрустальным колпаком?

– Я долго думал. В том числе вместе с твоей матерью, – продолжал отец. – И кажется, нашел выход. Во всяком случае, компромисс до конца этого месяца, пока Мария сама не вернется в Ростов, а там ты будешь вольна выбирать: уехать к матери или же остаться здесь, в Ксертони. Сын доктора Смирнова сказал, что ты можешь приезжать к ним в поместье, когда захочешь. Это достаточно удаленная территория, и тем более частная, а потому безопасная. Станислав согласен привозить и увозить тебя по договоренности, а сомнений в их системе охраны у меня нет: знаю, какая она навороченная у музея. Ты могла бы там общаться сразу с пятью ровесниками. Считай, уже большая дружная компания. Что скажешь?

Я поперхнулась блином, когда речь зашла о Станиславе.

– Мы не друзья, – откашлявшись, ответила я и пошла за водой.

– Так станете! – Костя говорил с таким энтузиазмом, что оставалось только позавидовать. – Только представь, сколько нового ребята могут рассказать тебе о городе, о прошлом Ксертони. Кому, как не семье основателей, о нем знать. Плюс их же там аж пятеро: наверняка с кем-то да найдутся общие темы для разговора. Попробуй хотя бы разок, а потом отказывайся.

– Уже попробовала, – мрачно пробормотала я, возвращаясь к столу. – Они не такие классные, как тебе кажется.

Отец пожал плечами и не согласился:

– Вполне себе классные. Мне часто приходится пересекаться по работе с их отцом, доктором Смирновым. Кто-нибудь из детей частенько околачивается в больнице, помогая. Станислав – очень смышленый парень для своего возраста, даже, говорят, рентгены уже неплохо читает.

– Ага, а еще он просто восхитительный рассказчик всякого рода легенд.

– О, они начали рассказ о городе сразу со сказаний и небылиц? – восторженно спросил отец.

– Вроде того. Небылицы там точно были в виде страшилок о вампирах.

Костя лишь кивнул, пытаясь прожевать только положенный в рот кусок блина, пропитанный сгущенкой.

– Упыри – одна из интереснейших местных легенд. Только вампирами их стали называть совсем недавно, на зарубежный манер, но оно, наверное, и правильно. Упырь сразу в голове рисует образ чего-то уродливого, страшного. Местные же истории говорили о прекрасных существах, а главное – добродетельных, несмотря на свое проклятие.

– Какое проклятие?

Отец осмотрел стол и, поняв, что забыл принести себе кружку, отпил из моей, после чего с улыбкой произнес:

– А вот согласишься ездить к Смирновым, узнаешь.

– Так нечестно!

– А-ха! – воскликнул Костя. – Все же заинтриговал.

– Заинтриговать-то заинтриговал, но я все равно не поеду. Пап, они сегодня мне лапшу на уши вешали и целое представление устроили, желая убедить, что они, видите ли, вампиры.

Вилка Кости замерла над тарелкой.

– Что они тебе сказали?