Цветут сады на Урале

— Уральское наливное! — говорит Жаворонков. Он осторожно берет в руки одну ветвь, унизанную плодами, и показывает ее. — Высокоурожайное, хорошее на вкус! — и обращается к Анисье Логиновне: — Еще мелковаты плоды, не правда ли?

— Напрасно его обижаете, Павел Александрович. Сорт скороплодный. К семи годам будет давать урожай…

— Семнадцать тонн с гектара, — подсказал Жаворонков, — а ведь можно больше!

— Конечно, можно, — улыбаясь, соглашается Данилова.

— В мировой торговле принят стандарт — яблоко в 120 граммов, а это еще не достигло такого веса.

Каких размеров и форм яблок ни встретишь тут на деревьях! Сотни гибридных видов.

Вот стоит яблоня с плакучей кроной, а рядом другая взметнула свою вершину к небу и поигрывает веселым листом, отсвечивающим на солнце. А вот яблоня с матово-бархатистыми плодами на ветках, совсем потерявших листву.

— Что ни дерево, то Марья или Дарья, — шутит Жаворонков. — У каждого свой наряд, свое платье.

И опять новый, экспериментальный участок. Здесь растут еще «безфамильные» сорта — дети Уральского наливного. Они пока под номерами.

— Мы держим в своих руках будущее уральского садоводства, — говорит Жаворонков, — это его завтрашний день…

С особым наслаждением пробуем плоды «кандидатов» в летние и зимние сорта, выведенные для уральской зоны. Плоды крупные, различной окраски, совсем близки к «мировому торговому стандарту». На вкус они то сахаристые, то с кислинкой, пронизанные медовым ароматом; одни совсем рассыпчаты, другие с колющейся мякотью.

Дети Уральского наливного — третье гибридное поколение «сибирки». Воспитание этих элитных форм ведется не только в Челябинске, но и в Павлодаре, Омске, Новосибирске, Свердловске и других городах страны.

— Как тут не вспомнить слова Мичурина: не получится в первый раз — добьешься своего в четвертый, — замечает Жаворонков. — Дело селекционера — дело всей его жизни. Верно я говорю, Анисья Логиновна?

— Так, Павел Александрович.

От яблоневых рощ мы переходим к грушевым плантациям, едва пробираясь сквозь густые, раскинувшиеся во все стороны ветки. Кроны деревьев почти сомкнулись, и все вокруг окуталось зеленоватым полумраком. Жаворонков то и дело обращается к Даниловой, спрашивает.

— Маслянистая груша. Держится хорошо. Плоды крупные, — отвечает Анисья Логиновна.

— Размеры можно получить, — замечает Павел Александрович, — вкусовых качеств добиться труднее.

Грушевая плантация опытной станции насчитывает сейчас около пяти тысяч деревьев. Все это разновидности уссурийской груши. Удалось вырастить деревья, дающие сравнительно крупные плоды, но они пока еще терпкие и кисловатые.

— Сахаристости бы побольше, сахаристости, Анисья Логиновна!

И, как всегда в годы их совместной работы, Жаворонков обменивается набежавшими мыслями.

Данилова заочно окончила Свердловский сельскохозяйственный институт. Сейчас она ведет всю работу на станции по уходу за садом, занимается размножением посадочного материала, осуществляет наблюдения за селекционными опытами Жаворонкова.

— Как думаете, Анисья Логиновна, будет решена проблема груш на Урале нашим поколением?

Данилова пожимает плечами и не сразу отвечает:

— Право, не знаю.

— Будет решена, Анисья Логиновна! Пока не решим, не уйдем в отставку.

В глазах Жаворонкова светится сдержанная и сосредоточенная энергия. Седина его — еще не старость, это жизненный опыт, богатство накопленных знаний, нужных и практике.

— Мы еще повоюем с вами за это, черт возьми! — Он молодо и заразительно смеется.

Потом они говорят о наследственности. Очень стойко передаются детям свойства дерева-матери, и, чтобы получить лучшие сорта, надо все время обращать внимание на этот очень важный фактор в селекционной работе.

Иногда, останавливаясь возле, казалось бы, обычного фруктового дерева, замечают, что оно раньше заплодоносило на пять лет.

Жаворонков поясняет:

— Мы много занимались опытами по ускорению плодоношения. Вносили различные удобрения, но ни химия, ни органика не давали положительных результатов. Стали применять прививку в кроны молодых сильнорослых плодоносящих деревьев и выиграли время. Видите, нижние ветки с плодами ранеток, а верхние, обратите внимание, имеют уже крупные плоды. Чтобы получить третье поколение сеянцев яблонь, требуется 35—40 лет. Воспитанием гибридов в верхнем ярусе кроны удалось ускорить плодоношение сеянцев на 4—5 лет. Это большая победа в мичуринской науке!

Жаворонков и сейчас, работая в Центральной генетической лаборатории, не расстается с садом опытной станции, которому отдана половина жизни, самой кипучей, самой интересной и плодотворной. Ежегодно приезжает и ведет научные наблюдения за «поставленными опытами».

Жизнь человека. Кажется она очень короткой, чтобы успеть сделать все задуманное и оставить людям после себя заметный и добрый след. В этом саду Жаворонков начал первые опыты. Тогда на столе лежали ранетки, а теперь первосортные яблоки.