Цветы азалии дарят перед нежеланной разлукой (СИ)

Когда Джиа зажала между губ сигарету, то стала хлопать по карманам в поисках зажигалки, но потом поняла, что забыла её дома. Она была рада только тому, что взяла с собой карточку, поэтому тут же отправилась в ближайший магазин. Пришлось пройти не маленькое расстояние, прежде чем отыскать первый магазин, в котором не было злой женщины с осуждающим взглядом, которая даже с предъявлением удостоверения личности отказывалась продавать зажигалку.

Наконец, расплатившись за зажигалку и один кофейный напиток, который она взяла с холодильника, потому что её без причины стало клонить в сон, она выбежала наружу и вдохнула воздух. За несколько минут поднялся ветер и небо затянуло тучами. Сеул превратился в мрачный тусклый мегаполис, который обычно описывают авторы популярных книг ужасов. Задумавшись про ужастики и про разные группировки мафии, она подскочила с криком, когда кто-то коснулся её плеча.

— Ты до сих пор такая шумная, — Джиа скривила губы и нахмурилась, когда Даниэль усмехнулся над своими же словами.

— А не нужно подкрадываться к людям со спины, — Сон зажгла сигарету и сделала первую затяжку.

— Всё ещё не бросила? — Кан встал рядом так, что их плечи соприкасались, но Джиа было откровенно на это наплевать. Они стояли под козырьком магазина и наблюдали за тем, как прохожие забегали в кафе или спешили попасть в автобус, чтобы уехать домой, иначе есть вероятность попасть под ливень.

— Даже не планирую, — Даниэль улыбнулся и повторил за Джиа — зажёг сигарету и зажал её между обветрившимися губами.

Сон ждёт его вопроса, потому что чувствует, что он хочет задать его. Девушка смотрит на его левую руку и видит яркое изображение бабочки, окрашенное в ядовито-красный и очерченное чёрным контуром. Ей хочется сказать о том, что выглядит это пошло и некрасиво, как-то слишком броско и пафосно, но по взгляду Кана поняла, что он думает точно так же.

Ему не нравится, но идти против природы не в его же приоритетах. У него на губах болтается имя Хван, потому что Даниэль не видел её уже два года. И, признаться честно, он хотел бы встретить её вновь, чтобы, как и в прежние времена, помолчать на скамейке знакомого им парка или поговорить за парой баночек пива о семейных проблемах. Он согласен даже просто мельком взглянуть на неё в толпе и увидеть, а её губах счастливую улыбку.

— У неё всё хорошо, — Джиа не выдерживает и ей становится тяжело смотреть на то, как Даниэль задумчиво смотрит в одну точку, курит уже третью подряд и сжимает лямку рюкзака в ладони до красных отметин от ногтей. Она чувствует его настроение и отчего-то понимающе относится к его состоянию. Девушка вдруг вспоминает Бэ и жмурит глаза. Ей хочется оказаться рядом с ним так сильно. — Мы учимся в соседних университетах. Почему бы вам тогда не увидеться? — Кан усмехается и смотрит на Джиа.

— А зачем? — прямо спрашивает он и вздыхает. Сон пробивает насквозь его колючий взгляд. В них такая родная боль, что ей хочется вырвать своё сердце. — Ничего не изменится, если мы встретимся с ней. Потому что захотим увидеться во второй, в пятый, в десятый, и так до бесконечности, пока кто-нибудь не узнает. Тогда будет вдвое больнее и сложнее расстаться. А сейчас ведь и так хорошо, верно? Я знаю, что ей будет хорошо и без меня, — они смотрят друг на друга, и Даниэль словно говорит не про них с Намхён, а про Сон с Бэ. — Она должна научиться жить без тех, с кем думала проведёт всю жизнь. И понять, что прошлое нужно принять — его ведь не изменишь.

— Какие слова, Кан. Где прочитал? — Джиа поспешила отвернуться и вновь зажать сигарету меж губ, чтобы вдохнуть в себя ядовитый дым, который наряду с обезболивающими травит её организм и медленно убивает в девушке жизнь.

— Уж лучше бы из книги это прочитал, чем испытал на своей шкуре, — Даниэль не изменяет себе — смеётся, превращает всё в шутку, издевается, подстёгивает. Джиа ни разу не видела, чтобы он расклеился или хотя бы всерьёз принял чужие оскорбления. Он словно всегда пропускал их мимо ушей. Слова действительно не ранили его сердце? Что тогда сможет разбить его?

— И какая она? Красивая? — Кан выбрасывает окурок на землю и тушит его носком от кроссовок, задумчиво поджимая губы.

— Роскошная красота, — честно признался он. — Но такая бестолковая и пустая, — парень пожимает плечами и опирается о стеклянную витрину магазина.

— Снова отец? — Джиа тушит сигарету о крышку мусорного бака и выбрасывает туда же, прижимаясь плечом к Даниэлю, чтобы стало теплее.

— А как же. Кто ещё, если не он, будет разрушать мою жизнь? — Сон опускает голову и тоскливо стонет, потому что под сердцем так жалостливо всё сжалось. На землю падает несколько крупных капель, разгоняя пыль с дорог, которая была так и не тронута слабыми порывами ветра. — Давай зайдём внутрь, перекусим, может. Мне уже холодно, — Кан открыл дверь магазина и придержал её, чтобы Джиа зашла первой.

По давним рассказам Намхён Кан — настоящий джентельмен, который пытался скрыть это ото всех. Сам парень даже не знал, зачем притворялся. Быть вежливым никогда не выходило из моды.