Цветы из Подполья (СИ)

В иное время я бы обнял друга и назвал его бы героем. Посочувствовал бы девушке. Да я бы даже согласился пойти и набить морду кому-нибудь: годы пьянок еще не до конца уничтожили мои навыки. Но сейчас я вдыхал тонкий пряный аромат, и в голове пульсировала одна мысль: "пробуждение".

 

- Поэтому вы и должны уйти... - произнес я, отведя глаза.

 

- Но ты бы мог хотя бы предупредить... Я бы... - Вадик запинался.

 

- У меня тут друг неподалеку работает в хостеле, я готов даже оплатить... - ответил я спокойно

 

- Слушай! - Вадик схватил меня за рукав, - я сам много искал потустороннего! И пока ничего не нашел. Прошу, когда я отведу Женьку, можно я останусь с тобой? Я докажу, что ничего нет...

 

Я отказался. Он просил. Я молчал. Я давно не спорю. Пряный запах усиливался.

 

Женя сидела в комнате и смотрела в одну точку. Когда я сказал уйти, она попросила остаться. Я ничего не ответил, а только оперся на стенку и наблюдал, как Вадик собирает вещи. В семнадцать часов они ушли.

 

Я вернулся в комнату. Открыл холодильник. В морозилке, за кучей костей и прочих субпродуктов, лежала замороженная свиная кровь - тот самый неприкосновенный запас. Те часы, что она таяла, показались мне вечностью.

 

Начал я в девять часов, как и прежде. Закрыл окна. Задернул шторы. Выключил радио. Дядя Саня и тетя Галя, как и обычно, смотрели телевизор и не замечали моего ритуала. Но когда я выливал пол-литра свиной крови в раковину, то руки дрожали.

 

К десяти часам вечера телевизор орал что-то про Украину и США, но его уже не сопровождали рычащие комментарии дяди Сани. Пряный запах окутал квартиру. Даже меня, преданного садовника Оранжевой Дамы, стала одолевать дрема. А из раковины показался тоненький буро-зеленый росток.

 

Глядя на него, я порой задавался вопросом: сколько раз он так расцветал. Как часто поднимался он в Ленинграде Довлатова или Цоя, кто считался его садовником тогда? Мой предшественник на этом посту - Эдуард - ухаживал за цветами Оранжевой Дамы четыре года, до него всего лишь год продержался некий Паша... Мне как историку хотелось создать летопись, зафиксировать их имена на бумаге или ином носителе - вот только читать это будет некому.

 

Первая порция крови ушла мимо, прямо в чрево города. Она лишь привлекла побеги. Я принес, как и обычно, еще литр крови и щедро оросил стебель. В этот раз цветы Оранжевой Дамы росли на удивление быстро. Ростки выползли из раковины на бурый кафель и заляпанный стол. Быстро - не как в прошлый раз - оплели трубы, шкафчики, стены.