Цветы лотоса в грязном пруду

Кадота ничего не ответил. Посеревшими от страха глазами он следил за полицейским, пока тот не скрылся в проходе трибуны. Потом тяжело вздохнул. То, чего он так боялся, случилось…

Глава 8

Корнеев медленно бежал по осеннему лесу к водопаду, как он это делал практически каждый день своего проживания в Саппоро. Но сейчас его мысли были далеки от предстоящего купания.

А все из-за только что состоявшегося разговора с Россией.

Да, этого он не ожидал! Повязали Гуляева! Это был удар так удар! Ведь с арестом Олега не только рушились многие связи, но и возникала непосредственная угроза и ему! Олег, конечно, друг, но…

Да и без Олега людей там хватает. Ведь идет следствие, и трудно предположить, чтобы на нем не всплыла фамилия ближайшего помощника Гуляева.

Одним словом, дорога ему в Россию пока заказана. Да и отсюда, из Саппоро, тоже надо куда-то подаваться. И уже в ближайшее время. Так, на всякий случай…

Правда, это надо решать уже с Сакамакэ. Что ж, решит! И возможно, уже сегодня.

По большому-то счету ему, конечно, надо благодарить Всевышнего, что он именно сейчас оказался в Японии, да еще по подложному паспорту.

Спасибо Маринке, уговорила…

Маринка… Она словно была создана для него, и ни с кем ему не было так хорошо, как с ней. И здесь, в Японии, он отчаянно скучал по ней.

Конечно, за две недели проведенные в Саппоро, он успел побаловаться с японками, но… все это было не то… И с Маринкой они не шли ни в какое сравнение. Не было в них ни души, ни того огня, который так привлекал его к ней.

К сожалению, ему теперь долго не придется увидеться с ней. Ведь в Россию он в ближайшие года два не собирался. Зачем дразнить уже и без него проснувшуюся собаку?

Да и сюда, в Японию, Маринку не вызовешь! Лучше уж дать сразу телеграмму самому Веселовскому. Нахожусь, мол, здесь, приезжай, дорогой Алексей Аркадьевич, ночами не сплю, жду!

Тот-то уж точно приедет!

В общем, ему было над чем подумать. Но только не сейчас! Потом. Вечером. И вместе с Сакамакэ. Ибо теперь многое зависит только от него. Ведь и он, Корнеев, тоже еще не раскрыл всех своих карт. А он, несмотря на арест Олега, мог предложить еще многое. Что-что, а связи у него остались! И еще какие! И не случайно к нему перед самым его отъездом на Хоккайдо, приходили старые кореша из Хабаровска. Не случайно! И он не сказал им ни «да», ни «нет», памятуя, что с этим никогда не поздно…

Осень стояла теплая, и, хотя Корнеев бежал босиком, он совсем не чувствовал не успевшей еще остыть земли под ногами. Впрочем, он был достаточно для этого тренирован. Ведь он, выросший на Сахалине рядом с японской деревушкой, начал заниматься каратэ три с лишним десятка лет назад, когда в России о нем никто еще и слыхом не слыхивал.

За эти годы он познал много и много умел. С некоторых пор каратэ стало для него не столько спортом, сколько образом жизни, и он не мыслил себе дня хотя бы без часа занятий. Даже на зонах, а за сорок семь лет жизни он побывал на них дважды, он продолжал почти ежедневные тренировки. Впрочем, известному авторитету, никогда не державшему в руках топор и кайло, делать это было не так уж и сложно.

Прибежав к водопаду, Корнеев снял кимоно и встал под ледяную, пробиравшую до костей воду. Закрыв глаза, он простоял под водопадом почти минуту, потом принялся интенсивно разминаться. Размявшись, он провел получасовой бой с двумя воображаемыми противниками.

Вдоволь наработавшись, Корнеев сделал несколько форм тайкиокуен — японской разновидности тайцзи-цюаня[16] и сел в позу лотоса.

Так, ни о чем не думая и ничего не замечая вокруг, он просидел минут десять. Потом снова вошел в падавшую с высоты пяти метров толстую струю воды.

От недавнего плохого настроения не осталось и следа. Да и что грустить, когда все равно ничего изменить не можешь! А убивать собственные нервные клетки Корнеев не имел ни малейшего желания.

Надев прямо на мокрое тело кимоно, он также медленно побежал назад к вилле. Только на этот раз он уже не оставался таким равнодушным к окружавшей его великолепной природе.

«Клены выкрасили город колдовским каким-то цветом…» — вдруг вспомнил он слова некогда модной песни. Да, все правильно, именно колдовским, лучше не скажешь…

И глядя на желто-красно-оранжевое одеяние осенних кленов, ему вдруг показалось даже странным, что его кто-то мог где-то разыскивать…

На свое счастье, он заметил их еще издали. Двух плотных парней, одетых в одинаковые кожаные куртки. И сразу же понял, что стояли они у виллы не прос-то так.

Прожив почти три десятка лет по ту сторону закона, он мгновенно узнавал «своих». Даже если они и были японцами.

Корнеев не стал задаваться глупыми вопросами, зачем здесь появились эти люди и что им надо. Раз по-явились, значит, надо!

Он думал над тем, что ему предпринять. Он не сомневался, что главные силы находились на вилле, куда уже, по всей видимости, вернулся ее хозяин. И прибыли эти силы по их души…