Цвингер

Легко сказать: проскочить незамеченным. Пока брал рюкзак, двигал стул, возвращался за зонтиком, прифагоцитился интервьюер. Ватрухинские вопросы? Нет. На этот раз — о покойном Александре Яковлеве.

Дико хотелось рухнуть, но это интервью Вика просто обязан дать. В память об умершем, а также чтобы подчеркнуть роль «Омнибуса» как главного координационного и экспертного советчика по российским темам. Попросту говоря, во-всякой-бочке-затычки.

— У нас было намечено с Яковлевым многотомное издание, — зачастил Виктор. — Выпуск сорокатомника с публикацией основных документов архива. Вдруг Ельцин под давлением Черномырдина отменил собственное распоряжение. Не подписал указ о создании специального архивного института для этой программы. Но Яковлев все-таки нашел деньги, и серия живет. В настоящий момент наше агентство готовит масштабное предложение по копирайтам сорокатомника.

— Будет ли на похоронах Горбачев?

— Вряд ли. Он в Америке. На завтра у него назначен обед с Бушем.

— Профессор Бэр лично знаком с Горбачевым?

— Да, они много встречались и симпатизируют друг другу. Профессор Бэр участвовал недавно в Турине в пленарном заседании Мирового политического форума на тему «1985–2005. Двадцать лет, которые изменили мир», под председательством Горбачева…

Виктор припомнил слова Бэра:

— Мы вполне пообщались, и в кулуарах и после, вечером… Должен сказать, интерес этот господин представляет собой весьма относительный. Вот с кем я говорил с огромным удовольствием — это, конечно, с Эриком Хобсбаумом. А в остальное время был угнетен лицезрением экспонатов из музея восковых фигур Тюссо: Горбачева, Ярузельского, Коля и Андреотти. Они действительно переменили мир. Но сейчас, когда все определяют Вольфовиц в США, Браун в Великобритании, Шрёдер в Германии, — кому памятна эта сделанная ими перелицовка мира?

С интервьюером удалось покончить и заскочить в лифт до появления следующего.

Наконец могу позвонить.

— Наталия, как ты там, Наталия? К сожалению, не вышло вчера вернуться. Но сейчас срочным образом мчусь. Надо начинать поиски. Ее вещи стоят у меня в квартире…

— Так это Мирей принадлежит чемодан зеленый? Я решила, что твой.

— Мой я увез с собой. Как нетрудно догадаться. Извини, я просто нервничаю. На связь Мирей так и не вышла. В Париже не появилась. Сегодня идет пятый день. А у тебя что слышно?

— Да я тоже нервничаю. Люба постоянно что-то странное рассказывает про Марко, про здоровье. А на мой материнский глаз, у него проблем нет. В то же время послушать Любу, температурит, кашляет, чихает. В общем, думаю услать их вдвоем в горы подальше от гриппа. И вообще. Пользуюсь моментом, Люба вроде соглашается с ним побыть.

До отправки на рейс, то есть до выезда из гостиницы, остается примерно два часа. Виктор как сноп ухает с полного роста в обморок.

Век ли он в этом сне провел, в забытьи, или час? Кто-то барабанит в дверь. Это к Виктору в номер ломится бой от господина Курца.

Срочнейшее письмо на факс отеля. Виктор подскочил — землетрясение?

Увы. Оно.

Пялится и перечитывает на бумаге нечто дичайшее, то без очков, то в очках.

URGENT: Viktor soobchi shvydko na moj mail parol tvoego komputera i kak otkryt fajly s kartami s mestom zackhrona koshtovnih rechej iz Drezdena. Ne terjaj vremja mne ochen plokho. Mirei. JA V OPASTNOSTI dlja zhizni esli otkazheschsja soobschit.

И подпись рукой Мирей — под чем? Подписала этот бред? Но она же не понимает написанного!

Кто это писал? О чем все? Снится или это все наяву?

Показать Наталии? Ульриху?

Наталии — нет. Она не знает русского. Значит, не Наталии. Показать надо Ульриху. Перед Ульрихом не так совестно. Хотя все-таки совестно.

Ну, теперь все становится на свои места. Да, похитили, да. Я еще за обедом неотвязно… Похитили.

И именно чтобы заставить Виктора выдать какие-то несуществующие карты.

Нет, это все-таки бывает только в кино. Поищем нормальные объяснения.

А вдруг это Бэр Виктору устроил розыгрыш? Проверяет на юмор? За то, что Виктор завалил два десятка аппойнтментов, Бэр решил его проучить порядочно, а потом из агентства выгнать поганой метлой?

Ульрих ответил сразу, как будто сидел у аппарата. С места в карьер излагает нудным голосом то, что Вике известно. Проверка квартиры в Париже результатов не дала. Ортанс вылетает завтра утром во Франкфурт и позвонит Виктору. С болгарами встречаетесь завтра же, в пятницу, ты договорился?

— Ой, нет, у меня сорвалась сегодня с ними встреча.

— Ну, ты растяпа, Виктор! Быстро найди этих болгар и подтверди на завтра аппойнтмент. Она же едет специально. Сын Жильбера нашел общий язык с операторами «Оранжа». Телефон Мирей отключен, но два раза оживал и два раза подавал сигналы из итальянской сети. Один раз на твой домашний, другой раз на твой сотовый. И однажды отправлял сообщение, тоже тебе.

— А ты обдумывал, Ульрих, интерпретации и варианты?