Цыганка. Кровавая невеста

– Нас связывала дружба с Михаилом. Мы несколько раз купались без одежды, но это ничего не значило, – начала оправдываться цыганка, понимая, что с каждым произнесенным словом в защиту отношений с умершим, она все больше увязает и наверняка вызывает подозрения у Мими. Расстроенной смертью любимого человека женщине было не до глупостей. Она снова начала рыдать, думая о том, как была счастлива все эти годы. Ее мир рухнул в одночасье, и она не знала как ей быть.

В Доме счастья поселилась скорбь. Михаила похоронили и вместе с ним, казалось, ушла из жизни сама Мими. Она бродила словно тень, пугая девушек своими странными бессвязными речами. Гожы было позволено брать лошадь, когда ей заблагорассудится и в качестве развлечения она начала давать уроки верховой езды своей подруге Настасье. Крестьянская дочь боялась лошадей. Ее опыт общения с ними заключался в поездках на телеге. Обычно она разглядывала заднюю часть тяжеловозов. На Царя леса она вскарабкивалась продолжительное время, чем смешила цыганку до слез. Со временем неловкая косоглазая девушка научилась держаться в седле. Горбунья завистливо подначивала Настасью, высмеивая ее увлечение:

– Зачем ты учишься сидеть верхом? Надеешься, что цыган на тебе женится? Да он скорее нашу клячу Травку возьмет в жены, чем тебя, косоглазую!

Настасью обижали ее слова. Она задалась целью хорошо ездить верхом не ради Ивана, а ради себя. Для нее цыган теперь был верным близким другом, которому она доверяла.

– Убилась! Убилась! – кричал голос Нюрки. Было очень рано, только рассвело, Гожы резко открыла глаза и испуганно прислушалась к голосам в коридоре.

– Что ты орешь, дурра?! – строго отчеканил голос Мими. – Заносите ее в комнату!

Цыганка торопливо перетянула грудь и облачилась в мужскую одежду. Она открыла дверь в тот момент, когда Настасью проносили мимо. Наездница была без сознания и мертвенно бледная.

– Все ты! Из-за тебя она упала с лошади! – зло пропыхтела горбунья, глядя с отвращением на Гожы.

Настасья встала раньше всех и втихомолку вывела Царя леса, чтобы до пробуждения друга-цыгана поупражняться в седле. По какой-то причине конь сбросил ее, но почему – никто не знал. С Царем леса они наладили контакт, это животное чувствовало ее чистую душу и позволяло неумелой девушке находиться рядом столько, сколько ей нужно.

– Больше ты не притронешься к моему жеребцу! – строго произнесла Мими, когда они втроем обедали на кухне. – Что-то случилось – он хромает! И я считаю, что это твоя вина, Иван!

– Я могу просто за ним ухаживать? – тихо спросила Гожы.

Мими отрицательно покачала головой и поручила следить за лошадьми Нюрке. Та самодовольно улыбнулась, посмотрев на цыганку с таким превосходством, словно ей доверили ухаживать за царским ребенком. Гожы знала, что от этой криворукой крестьянки Царь леса не получит должного ухода, но спорить не стала. В последнее время Мими была сама не своя и вспыхивала гневом в считанные секунды. На днях, взбешенная слишком громким пением птицы на рассвете, она выстрелила в нее из ружья. Что было в ее голове, никто не знал, даже сестры-танцовщицы перестали приезжать, потому что с одной из них она кинулась в драку прямо во время большого праздника.

Каждую свободную минуту Гожы проводила возле Настасьи. С момента падения с лошади она так и не приходила в себя. Ей нужен был врач, но Мими была категорична:

– Это косоглазая все равно подохнет, нет смысла раскошеливаться на врача. Знаешь, сколько стоит, чтобы его привезти его из города?!

Жесткость хозяйки Дома счастья пугала его обитательниц. Гожы меняла примочки, чтобы хоть немного ослабить жар. Однажды под утро Настасья открыла глаза и попросила воды.

– Ты поправляешься – это хороший знак! – произнесла цыганка, с нежностью проводя по исхудавшему лицу подруги. Та лишь улыбнулась в ответ, ничего не ответив. В день, когда очнулась косая прислужница, Мими немного оттаяла и сварила ей вкусный наваристый бульон из куриного мяса для поправки. Гожы была освобождена от работы для того, чтобы ухаживать за больной. Она все время была рядом, и целый день болтала без умолку: рассказывала о таборе, путешествиях, ярмарках. Настасья слушала красивые истории про кочевую жизнь заворожено, она захотела быть в следующей жизни цыганкой.

– Я должна тебе сказать одну вещь, – тихо прошептала Настасья перед сном. – Тот человек сказал передать тебе, что он уничтожит все, что тебе дорого…

– Какой человек? – осторожно уточнила Гожы, надеясь, что это бред, но чувствуя, как от страха все органы внутри уменьшаются в размерах.

– Страшный человек! У него шрам на шее. И взгляд, как у волка. Высокий цыган. Он выскочил из кустов и ударил Царя леса прямо по ногам. Я испугалась, а потом ничего не помню…