Туареги Ахаггара

В период колониального раздела Африки туарегам сразу же пришлось уменьшить караванную торговлю (из Суданского пояса к берегам Средиземного моря через Центральную Сахару). Правда, нынешние Нигер, Северная Нигерия и Чад, откуда туареги вели караваны с рабами и разными экзотическими товарами, и Триполитания (западная часть Ливии), до 1912 г. принадлежавшая туркам, позже других африканских стран была захвачена европейскими державами, но уже в конце XIX — начале XX в. все группы туарегов почувствовали приближение нелегких времен и правильно связали их с европейцами-христианами, подчинившими себе почти все мусульманские страны, окружавшие страну туарегов. Поэтому они с враждебностью встречали не только французские патрули, но и исследовательские экспедиции, стремясь их истребить на границах своей родины (как они поступили в 1881 г. с экспедицией Флаттерса)[35].

Тем не менее не только Франция, но и другие европейские страны продолжали направлять свои экспедиции к туарегам. В феврале 1885 г. сюда по поручению российского Палестинского общества был направлен известный русский путешественник, этнограф и антрополог А. В. Елисеев. Из ливийского Триполи он намеревался проникнуть в Феццан и Гадамес, а из Гадамеса — к туарегам. Это ему удалось не сразу. По пути каравана А. В. Елисеева из Триполи в городок-оазис Мансура «сильная песчаная буря… погубила трех верблюдов… и одного старика-купца»[36]. В Мансуре путешественник узнал о «волнениях среди туземцев впереди нас и о насилиях, которым подвергся караван, вышедший из Триполи за неделю до нашего»[37]. Феццан был охвачен антиевропейским движением; его возглавил мусульманский духовный орден Сенусийя. Движение вдохновлялось слухами о победах махдистов в Судане. «Говорили, что шайки туарегов, подняв знамена махди, ворвались в Феццан и, разграбив караваны, посняли головы нескольким купцам»[38].

Купцы каравана решили немедленно вернуться в Триполи. «Разумеется, с караваном невольно ворочался и я, скорбя о неудаче и решившись пробраться в Сахару через обыкновенные ворота — Южную Алжирию по пути экспедиции Флаттерса, в феврале 1881 года изрубленной туарегами»[39].

После поездок по Тунису и Алжиру, позволивших сделать ряд интересных наблюдений и антропологических измерений, А. В. Елисеев отправился в пятнадцатидневный переход от оазиса Уаргла в алжирской Сахаре в Гадамес, чтобы уже оттуда совершать поездки к северным туарегам. Об этом народе русский этнограф собрал некоторую устную информацию и, разумеется, прочел работу Ж. Дювейрье «Северные туареги»[40].

Из книги Дювейрье А. В. Елисеев узнал, что туареги почитают врачей. Будучи врачом по образованию, русский путешественник объявил, что едет в их страну для сбора лекарственных трав. Незадолго до его поездки туарегами был убит француз Дюпере, также пытавшийся проникнуть к аджерам и ахаггарам. Путешествие европейца в эти края, как правильно понимал русский ученый, «имело характер… разведочный, с точки зрения туарегов — политический, посягающий на их свободу, на дорогую их волю»[41].

На этот раз экспедиция в Гадамес и поездки к обитавшим вблизи этого города-оазиса туарегам полностью удались. Лишь недостаток средств не позволил А. В. Елисееву продолжить путешествие в глубь Сахары.

Свою экспедицию к туарегам он скромно назвал «антропологической экскурсией». Между тем то было настоящее исследовательское путешествие. Наряду с физико-географическими наблюдениями и собиранием гербария и других коллекций А. В. Елисеев сделал интересные этнографические наблюдения. Как и многие другие образованные европейцы, познакомившиеся с туарегами, русский путешественник был восхищен благородством этого народа, его выносливостью, красотой. «Свободолюбивый, гуманный, всосавший понятие о равенстве с молоком матери» туарег[42]; «женщины в общем очень красивы… и редко у какого народа находятся в таком почете, как у туарега Сахары»; «мало того, что женщина подруга жизни своего мужа, но она часто своей интеллигентностью и развитием превосходит этого последнего»[43].

Вместе с тем русский исследователь не закрывал глаза и на неблаговидную с точки зрения европейского общественного мнения (абсолютно неизвестного тогда туарегам) роль этих «царей пустыни» в транссахарской работорговле, на их набеги с целью захвата рабов для продажи[44].

Самостоятельную научную ценность представляют собой антропологические измерения и визуальные наблюдения А. В. Елисеева, впервые познакомившие русскую науку с туарегами и другими берберскими народами[45].

Представляет собой интерес первое в русской географической литературе описание туарегов: