Туда отсюда не попасть

Здесь следует сказать о незаурядной языковой одаренности Нэша: он сумел извлечь максимум выразительности из английского языка, своего материала и орудия, которое он постоянно оттачивал и совершенствовал. Он – полностью в духе XX века – прозаизировал поэзию, вводя в нее неосвоенные слои лексики и бытовой фразеологии, пародируя канцелярский и псевдокультурный стили речи, высмеивая расхожие штампы. Он взрывал устойчивые словосочетания, подменяя ожидаемый компонент неожиданным, и выворачивал наизнанку цитаты и пословицы. Скрытые цитаты рассыпаны у него повсюду; на них построены названия многих стихотворений и почти всех сборников. Ориентируясь – не без иронии – на уровень среднеобразованного читателя, Нэш щедро сдабривал свой текст иноязычными словами и латынью. Он неутомимо путешествовал по словарям, посвящая стихи случайно обнаруженным редким словам (например, serendipity и velleity). Его могли вдохновить особенности местного произношения, правила образования множественного числа и даже суффиксы – все эти «филологические опыты» содержат тонкие наблюдения над законами живого языка. С конца 1950-х годов его стало особенно беспокоить засилье газетного жаргона, модных словечек и оборотов, безвкусных официальных эвфемизмов, предвестников нынешней «политкорректности» (например, «граждане пожилого возраста» вместо «старики»; повесть Хемингуэя он предлагал именовать «Гражданин пожилого возраста и море» – “The Senior Citizen and the Sea”), общий упадок языковой культуры, насаждаемая средствами массовой информации пошлость, убогость и малограмотность речи. Он написал об этом целый цикл стихотворений, печально констатируя: «Родной язык серьезно болен…»

Говоря о тематике творчества Нэша, стоит упомянуть любопытный указатель к его произведениям, вышедший в США в 1972 году. Он помогает ориентироваться в наследии поэта, который нередко давал своим стихам названия парадоксальные или пародийные, напрямую не связанные с содержанием: автор словно нарочно запутывал читателя, чтобы потом удивить его неожиданной концовкой. Среди постоянных тем Нэша присутствуют (выписываю подряд): дети, почта, поезда, родственники, проблемы преклонного возраста, медицина и болезни, театр, живопись, женщины, деньги, проблемы брака, реклама, торговля, гости, детская литература, бытовая техника, спорт, бабушки и дедушки, собаки, языковые штампы, война, карьера, лесть, рассеянность, банкиры, угрызения совести, правдивость, порнография, прогресс, университетское образование, трусость, многоженство, везение и невезение, красноречие, терпимость, политические партии, слава, кино, распределение богатства в обществе, любовь, налоги, жилищные условия, сон и бессонница… Перечень можно продолжать без конца. Вращаясь в кругу старых, общеизвестных тем, Нэш сумел сделать сотни открытий – при этом открытий таких, на которые, как мы думаем, читая его стихи, мы вполне были бы способны и сами, если бы… если бы обладали его талантом смотреть на мир свежим взглядом, подмечать и обобщать с безошибочной точностью и смешные черты характера, и все нелепости жизни, крупные и мелкие, которые мешают человеку жить по-человечески.

В 1953 году Нэш заметил: «Я убежден, что надо действовать так, как если бы до тебя не было написано ни строчки. То обстоятельство, что все, о чем тебе хотелось бы сказать, уже сказано другими до тебя и лучше тебя, оказывает на литератора парализующее действие, и остается только одно: полностью это игнорировать и считать, что ты живешь в первый день творенья».

В известном смысле творчество Нэша – расширенный автопортрет. В настоящем издании, как и в первом сборнике поэта на русском языке, вышедшем ровно 30 лет назад («Все, кроме нас с тобой», Лениздат, 1988[1]), стихи расположены в хронологическом порядке и в какой-то мере отражают эволюцию личности автора, то, как менялось его отношение к действительности, хотя в целом жизненные и творческие принципы Нэша оставались на редкость постоянными. На смену молодому озорству приходит мудрость, общий тон становится грустнее, и в последних сборниках немало серьезных и горьких вещей. Автора многое объединяет с героем: в молодые годы это поиски места под солнцем, попытки вписаться в существующую систему, мечта разбогатеть, позднее – житейские неурядицы, сознание своей беспомощности в бездушном, механизированном мире, страх перед болезнями, перед наступающей старостью… Но при этом сохраняется главное: незыблемая шкала ценностей и юмор, который помогает выжить.