Тугая струна

Первое, что он заметил, был запах, ударивший в ноздри еще до того, как его голова оказалась достаточно глубоко под землей, чтобы он мог разглядеть создание, некогда бывшее Донной Дойл. Гниение раздавленной плоти смешивалось с затхлым запахом немытого, липкого от горячечного пота тела и едкой вонью биотуалета. Он почувствовал, что его вот-вот вывернет, но сказал себе, что в палате для умирающих вдыхал и не такое, когда гангрена пожирала тела людей, у которых врачи и так уже ампутировали все, что только можно. Это была неправда, но к нему тем не менее вернулись силы.

В самом низу он остановился и устремил взгляд на несчастное создание, вжавшееся в холодную каменную стену, словно надеясь протиснуться сквозь камни и спрятаться от него.

– Господи, ну и вид, – с омерзением сказал он, оглядывая ее спутанные волосы, гноящиеся раны и слой грязи, покрывшей ее тело, пока она билась в крипте.

Он оставил ей коробки с мюсли, у нее был кран с водой. Совершенно непростительно пребывать в таком состоянии. Могла бы постараться помыться, вместо того чтобы сидеть на матрасе в собственном дерьме, подумал он. Цепи на ногах оставляли ей достаточную свободу передвижения, не помешала же ей есть боль в руке, судя по разбросанным вокруг нее и открытым пакетам. Он порадовался, что выбрал пластиковый матрас. Так можно будет сильной струей из шланга смыть с него все следы ее отвратительного пребывания здесь, когда с этим будет покончено.

– Посмотри на себя, – презрительно процедил он, подходя к ней вальяжной походкой. Он расстегнул пиджак и бросил его на стул, стоявший достаточно далеко от нее. – Зачем мне такая мерзость?

Ответом ему было лишь нечленораздельное стенание, сорвавшееся с разбитых губ Донны. Здоровой рукой она ухватилась за одеяло в жалостной попытке прикрыть наготу. Один быстрый шаг, и Джеко воздвигся над ней, сорвав с нее грубую шерстяную ткань. Искусственной рукой он наотмашь ударил ее по лицу, и она повалилась на матрас. Из глаз брызнули слезы, смешиваясь с кровью и юшкой, заструившейся из разбитого носа.

Вэнс отступил назад и плюнул в нее. Он хладнокровно разделся догола и аккуратно сложил одежду. Он был горячим и твердым, готовым для того, ради чего сюда пришел. Он вынужден был ждать дольше обычного, дольше, чем ему бы хотелось, – все из-за этой некстати появившейся суки Боумен. После того как ее нашли, он не решался появляться здесь, пока не выпроводил полицию, боялся привлечь их внимание. И хоть Тони Хилл и воображал, что у него есть что-то против него, доказательства отсутствовали, а значит, никто им теперь не интересовался. Теперь можно было спокойно вернуться за новой порцией того, что одно придавало смысл жизни, за сладостным глотком мести, заново ощутить вкус страдания.

Он опустился на колени на матрасе, с силой, грубо раздвинул ноги девочки, наслаждаясь ее сопротивлением, ее беспомощными попытками защититься, ее слабыми возгласами, означавшими отказ.

Вгоняя в нее член, он всем своим весом навалился на поврежденную руку.

Донна Дойл наконец издала членораздельный звук. Вопль, на который эхом отозвались стены тесной и мрачной крипты, был явное и недвусмысленное «Нет!».

Кэрол распахнула настежь дверь и почти насильно втащила Тони в дом.

– А мы уже думали, не заблудился ли ты, – сказала она, проходя впереди него к обеденному столу, где широкогорлый термос с супом соседствовал с парой булок оливкового хлеба и набором сыров.

– Авария на дороге, – пояснил он, бросая папку на стол и опускаясь в кресло. Он выглядел рассеянным, его голос звучал озабоченно.

Кэрол разлила суп по двум кружкам и протянула одну Тони:

– Мне нужно поговорить с тобой, пока еще нет остальных. Это перестало быть просто учебным заданием, Тони. Мне кажется, что за несколько дней до того, как убить Шэз, он захватил еще одну девочку.

Неожиданно он почувствовал, что вновь – весь внимание. Чем бы ни были заняты его мысли, когда он переступил порог, все это теперь отступило на задний план, а его синие глаза впились в нее.

– Доказательства? – спросил он.

– У меня было предчувствие, поэтому я запросила сводку о пропавших по всей стране. Сегодня после обеда мне позвонили из Дербишира. Донна Дойл. Возраст – четырнадцать лет. Из Глоссопа. Городок примерно в пяти милях от конечного пункта на Пятьдесят седьмой магистрали. – Кэрол протянула ему копию факса, присланного ей местным инспектором. – Мать составила эту листовку, потому что полиция не очень-то обеспокоилась. Смотри, все совпадает. Утром она ушла из дома словно бы в школу, придумав предлог, чтобы не возвращаться допоздна. Лучшие тряпки пропали. Спланированный побег из дома – явление, на которое предпочитают деликатно закрыть глаза. Но я говорила с констеблем, беседовавшей с матерью еще до того, как они утратили к делу интерес. Я ничего не подсказывала. Она сама сказала мне, что за пару дней до своего исчезновения Донна с друзьями была на благотворительной акции, где в качестве почетного гостя присутствовал Джеко Вэнс.