Тульский детектив III. Пропавшие винтовки

В этот момент Белошейкин метнул на них быстрый взгляд, и Трегубов понял, что тот прекрасно слышит разговор урядников.

– Ну да, обхохочешься просто. Белошейкин что, должен ловить преступников? Он всего лишь писарь, Семёнов сам то где был тогда?

– Ты чего, Трегубов, белены объелся? – обиделся на реакцию Ивана Петренко.

– Ладно, всё нормально.

– Иван, – к ним подошёл Сивцев, – Петрович сказал, мы с тобой едем искать, кто ребенка в реку выкинул, говорит, у тебя мысли есть.

– Да, есть. Только надо колыбель взять.

– Зачем?

– Поможет при поисках.

Заречье и Чулково просто утопали в осенней грязи. Особенно это контрастировало с центром Тулы, который недавно проехали конные полицейские. К седлу Ивана была привязана колыбель, в которой река выбросила на берег мертвого младенца.

У самого берега в небольших заводях речную воду за ночь уже пытался сковать лёд. Дело неумолимо шло к зиме.

– Сколько денег тратит управа на строительство шоссе, а в самом городе только на центральных улицах по осени передвигаться можно, – посетовал Сивцев.

– А откуда у Вас всегда информация о том, что происходит в управе и городской думе, Алексей Владимирович?

– Да дочка моя там подрабатывает.

Трегубов признался себе, что, к своему стыду, ничего не знает о семье старшего товарища. Не знал, что у того есть дочка и вообще есть семья.

– Зря мы всё это затеяли, – тем временем сказал Сивцев, осматриваясь по сторонам.

– Что – зря, Алексей Владимирович? – не понял Иван.

– Ну, поиски эти.

– Почему же? – спросил Трегубов.

– Если даже найдем мы эту девку, то что дальше? Небось, она сама ребенок ещё. Родила без мужика. Это ж и позор, и с ребенком никто замуж не возьмет, и в прислугу тоже не возьмут. И что толку такую арестовывать?

– Что же, по Вашему, можно просто так убить своего ребенка и потом продолжать жить как ни в чем не бывало? А потом, может, ещё одного так же? – горячо возразил Алексею Владимировичу Трегубов.

– Не знаю, – спокойно сказал Сивцев. – Но раз уж поехали, едем. Вам с Петровичем виднее.

Скоро они подъехали к группе бедных лачуг, расположившихся напротив того места на берегу, откуда, по предположению Ивана, пустили в реку колыбель. Когда они подъехали к первому дому, то увидели, что к околице подошел старик с длинной, чуть не до пояса, седой бородой. На его голове была драная шапка.

– Доброе утро, отец, – приветствовал его Сивцев.

– Какой я тебе отец! – недовольно отозвался старик. – Зачем пожаловали? Арестовать кого?

– Поймали воришку, – сказал Иван, показывая колыбель, – украл колыбель в каком-то из этих домов, в каком – не помнит, но, говорит, сначала ребеночка вынул.

– Это что ж, полиция теперь краденые колыбели возвращает? – удивился дед.

– Возвращает, – подтвердил Сивцев, – если найдём, кому вернуть. У кого тут маленький ребёнок?

– Так, кажись, это Машка, – старик почесал грязными скрюченными пальцами свою шапку. – Через два дома, дальше.

– Спасибо, – поблагодарил Сивцев и полицейские поехали дальше.

Калитка в сгнившем деревянном заборе, окружавшем дом, на который им указал старик, была открыта. Сивцев чертыхнулся и слез с коня в грязную жижу. Он прошёл в калитку.

– Эй, хозяева, есть кто дома? – крикнул он. Через пару минут появилась чернявая молодуха лет пятнадцати с грудничком на руках.

– Чего надо? – спросила она неприветливо.

Сивцев повторил историю, рассказанную Иваном, про украденную колыбель.

– Колыбель не помешала бы, но не наша, – ответила молодая мать. – Может, Ольгина.

– Ольгина?

– Да. Последний дом по улице. Тоже недавно родила.

– Спасибо, – ответил Сивцев, залезая на лошадь и вставляя в стремена сапоги, облепленные многослойной грязью.

Последний дом по улице смотрелся чуть лучше остальных, но не намного. По крайней мере, забор, похоже, недавно обновляли. На этот раз в грязь спустился Трегубов. Он подошёл к калитке и откинул небольшой засов, чтобы открыть её. Из дома появилась высокая голубоглазая девушка с соломенного цвета волосами, заплетенными в длинную толстую косу. На голове был небрежно повязан платок. За подол платья цеплялся мальчик лет трех в грязной, оборванной одежде.

– Заблудились? – шепеляво спросила она.

Иван подошёл в этот момент ближе и понял, что верхние передние зубы у молодой женщины отсутствуют, что и было причиной шепелявости, а вокруг глаз переливались желто фиолетовые разводы, свидетельствующие о том, что совсем недавно там находились синяки.

– Нет, мы приехали к Вам, если Вы – Ольга? – спросил Иван.

– Что Вам нужно от моей жены? – из избы вышел мужчина, чуть старше девушки, на руках он держал ещё одного ребенка от года до двух.

– Мы ищем хозяев колыбели, – сказал Иван, указывая на свою лошадь.

Мужчина посмотрел в том направлении, затем резко бросил ребенка и резво пробежал мимо Ивана в открытую калитку. Теперь чертыхнулся Иван, развернулся и бросился вдогонку. Но можно было не спешить: опытный Сивцев пустил коня наперерез и умело сбил его корпусом беглеца. Мужчина растянулся в грязи. Алексей Владимирович спрыгнул с коня и приказал беглецу оставаться на месте. Тут подоспел Иван, и они связали мужчине руки.