Туман

– Но, я сдала экзамен, и меня назначили в наш военный госпиталь! Как вы предлагаете мне там появиться там без него?!

– Ой, вей, к самим военным?! И у барышни даже есть бумага?! Это же другой ихес106. Это меняет дело. И почему эта французская муха не имела мне это сказать? Азохен вей, эта женщина лжёт, даже когда молчит. Ну, ничего, посидите, вот тут… нет, на тот резной не садитесь, он для плохих клиентов… хоть и красивый. Присядьте сюда, тут намного удобнее и ничего не вопьётся. А старый Соломон сейчас быстро всё сделает.

И вышел из комнаты, говоря себе под нос:

– Ой, вей, Сара, ты не дожила до женщины в лекарском мундире…

И действительно, через пятнадцать минут я уже стояла в зелёном фраке, ушитом под мой размер. Когда же пожаловалась, что по ощущениям, он немного кое-где тесноват…

– Вэйзмир, вы делаете мне больно. Никогда ещё мундиры, построенные старым Соломоном, никому не жали. Дайте ему время, и вы поймёте. Почувствуете, что словно родились вместе с ним. В этом же весь цимес107!

На споры с портным времени уже не оставалось, потому надев пальто, и положенную шляпу, поспешила сесть в бричку. Я уже и так безбожно опаздывала. И это в свой первый рабочий день.

Естественно, никто меня не встречал. Обещанных Петром Акимовичем помощниц ещё не набрали, поэтому на какое-то время моим сопровождающим опять оказался Егор. Предупреждённые часовые нас пропустили, а дорога до кабинета начальника была уже известна, так что сопровождающие не понадобились.

На нас опять оглядывались, но уже не особо настырно. Прождать пришлось довольно долго, как бы, не больше получаса. Наконец Семён Матвеевич появился в окружении ещё нескольких врачей.

– Ну вот, господа, позвольте представить вам нашего нового лекарского ученика…

– Старшего ученика, – пробормотала я, стараясь выглядеть уверенно.

– Ах, да, старшего лекарского ученика, умудрившуюся опоздать на… – он вытащил из кармана луковку часов, – почти на два часа в первый же свой рабочий день.

– Но я уже довольно давно ожидаю тут! – возмутилась я, а вокруг раздались смешки.

– Так, отставить балаган! Аристарх Петрович, – обратился майор к пожилому лекарю, одетому в сюртук, – примите шефство над барышней. Объясните, где тут всё расположено. Да, кстати, – повернулся он уже ко мне, – где ваши помощницы?

– Наверное, ещё не собраны.

– Угу, тогда осмотритесь пока… – в этот момент я сняла пальто и передала его Егору, шляпу он держал в руках ещё до этого.

– Хм… – многозначительно вздохнул господин Сушинский, – об этом я как-то не подумал. Ну, тогда и шинель установленного образца неплохо бы построить, – он о чём-то задумался. – Примерно к двум пополудни должны прибыть подводы с ранеными из-под Рущука. Постарайтесь хотя бы тут не опоздать.

Развернувшись, он зашагал вперед в окружении о чём-то переговаривающихся мужчин, которые попеременно на меня оглядывались.

– Ну что ж, барышня, давайте познакомимся. Зовут меня Аристарх Петрович Сурин, бывший земской лекарь, призванный во время третьей коалиции108. С тех пор вот никак… – он обречённо пожал плечами.

– Баронесса Луиза Мария Клейст.

– Да уж, наслышаны, – улыбнулся он, – какой вы тут переполох учинили, барышня, – покачал он головой и, предложив руку, направился вглубь здания, – господа офицеры, как прознали про вас, так стали лоск наводить. Баню затребовали, цирюльника… ох…

Под подобные причитания господина Сурина мы прошлись по зданию, мне были показаны операционные, перевязочные, ватерклозет… тут Аристарх Петрович остановился, нахмурился, покачал головой, «нужно ж отдельный» пробурчал сам себе.

Как я осознала, для настоящего и будущего женского персонала в госпитале просто ничего не было предусмотрено. Мы не смогли бы отдельно переодеться, помыться, освежиться… в общем… господин Виллие задал не только медицинскую, но и хозяйственную проблему своему protégé.

Егор, шагавший всё время справа за моей спиной, стал мне нашёптывать:

– А как жеж, без личной комнаты то? Как жеж, без кабинету?

Я только раздражённо дёрнула плечом. Боюсь, эта служба попьет много моей крови.

– Кабинеты ученикам не положены, – зло прошептала я.

Мой променад по госпиталю сопровождался шепотками нижних чинов и подкручиванием усов встречавшихся по пути офицеров. Благодарение Господу, никто не отважился подойти. Смутились моего мундира или провожатого?

В конце променада Аристарх Петрович пригласил меня испить чаю у него «в коморке», оказавшейся небольшой комнатой, в которой помещались шкаф, стол, и пара стульев. Как только мы подошли к двери, из неоткуда возник денщик и, получив указание, так же незаметно исчез, как и появился. Удивительная способность.