Туман Луизианы

— Д-да. — Луиза растерянно посмотрела на Зэмбу, явно не понимая, что она говорит. Но стоило той подойти, как она встрепенулась. — Нет, Зэмба. Я буду завтракать. Оставь меня.

— Вы уверены? — Зэмба смерила скептичным взглядом бледную хозяйку, на щеках которой пылали два пунцовых пятна. — Мне кажется, вы заболели, и лучше бы…

— Я уверена, — холодно произнесла Луиза, взяв себя в руки. — Я хочу побыть одна. Ты свободна.

Пожав плечами, Зэмба подхватила платья и вышла, бормоча что-то о хозяйских причудах по утрам себе под нос. Дверь закрылась, и Луиза наконец осталась наедине со своими мыслями и с завтраком, за который она поспешила приняться. Итак, теперь она точно знала, что Таонга была не просто утешением одинокого джентльмена и заменой жены, как часто говорила миссис Пинс. И если несколько часов назад Луиза готова была мириться с наличием любовницы, то теперь в ней просыпались собственнические чувства, сильные и пугающие.

Она вдруг поняла, что определенно не собирается ни с кем делить своего мужа. Ни с кем и никогда. Луиза вдруг представила, что будет, если он заведет любовницу из служанок, и глаза моментально наполнились слезами. Эта мысль оказалась очень болезненной. Неужели так действительно заведено у всех? На ум пришли разговоры на балах, перешептывания матрон, сплетни, передающиеся из уст в уста вполголоса… Женщины тоже заводили любовников. Это было нормой. Но вот для кого? Смогла ли она позволить другому мужчине сделать все, что позволила ночью Томасу? Конечно же нет! Но тогда зачем все это? Хотя будь ее мужем лорд Бишоп… Луиза вздрогнула от отвращения. Бедная Франческа! Надо будет набраться смелости и попытаться расспросить ее о тонкостях семейной жизни. Сейчас Луиза почти была уверена, что у нее есть любовник. И все эти полунамеки и знаки… Она даже начала догадываться, кто мог им быть. Определенно, надо поговорить с Франческой.

В дверь постучали, послышался голос миссис Пинс.

— Лоиз, вы позволите мне войти?

Компаньонка обеспокоенно осмотрела подопечную, отметив лихорадочный блеск в глазах, и пришла к выводу, что та простыла.

— Вам лучше провести этот день в постели. Боюсь, как бы нас не охватила эпидемия простуды. Мистер Уоррингтон тоже простыл и не спускался к завтраку.

«Трус!» — фыркнула про себя Луиза, сразу же почувствовав себя гораздо лучше.

— Я бы хотела навестить леди Бишоп.

— Но не в вашем же нынешнем состоянии! — всплеснула руками миссис Пинс. — Вам нужно лежать. И желательно провести в постели два-три дня. Адеола сказала, что лично будет заваривать для вас свой чай. Боюсь даже спрашивать, что в него входит. Но на ноги он поднимает отлично.

Луиза прикусила губу, понимая, что своей мнимой болезнью сама себя загнала в ловушку. Что ж, она напишет Франческе и попросит ее приехать. А пока отлежится положенные два дня в постели. Хотя мысль о том, что Томасу так же стыдно показываться ей на глаза, почему-то наполняла ее мстительной радостью.

Ответ от леди Бишоп пришел после обеда. Она извинялась, что не может приехать в ближайшее время и выражала надежду, что Луиза навестит ее на будущей неделе, после того, как окончательно выздоровеет. Луиза раздраженно отбросила листок на кровать, прикусив губу. Лежать надоело. А перспектива провести в постели два дня приводила в ужас.

Надо было хотя бы озаботиться книгами, прежде чем запирать себя в своей комнате. Решив, что прогулка до библиотеки не слишком сложна даже для сраженной простудой леди, Луиза завернулась в голубую шаль и решительно вышла из комнаты. В доме было тихо и пустынно. Из гостиной доносился негромкий голос миссис Пинс, кажется, она обсуждала что-то с Адеолой. Прошмыгнув мимо полураскрытой двери, Луиза поспешила в библиотеку и смогла перевести дух, только оказавшись внутри. Прислонившись к двери, она облегченно выдохнула и направилась к стеллажам.

— Похоже, это единственное место, где можно спрятаться. — Луиза подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Томаса из глубокого кресла. Он резко поднялся, оказываясь напротив, и она задохнулась, поднимая на него глаза.

— Я думала, вы болеете. — Луиза сказала первое, что пришло на ум, и мысленно хлопнула себя по лбу. Глупо. Как это глупо.

— Признаться, я считал так же, — тихо сказал Томас, чувствуя, как стыд, терзавший его весь день, отступает. Она смущалась и мило краснела, но не выбежала с ужасом из комнаты, стоило его увидеть. — Хорошо, что мы оба ошибались. — Желание поцеловать ее было таким сильным, что он с трудом сдержался, отступая в сторону и пропуская ее к книгам.

— Нам надо поговорить. — Луиза рассеянно кивнула, оглушенная той яркой гаммой чувств, что вызвала его близость. Только что она готова была забыть о том, что сейчас день и за дверью полно слуг, и просить его поцеловать ее так, как он делал это вчера. Святые угодники, в кого она превращается?!