Туман войны

Люк-створ пассажирского отсека отъехал в сторону, в открывшийся проём высунулся неприметный человечек в форме капрала лётной службы, с эмблемами военного метеоролога. Теперь понятно, почему нашим ловкачам удалось уговорить местных вояк помочь в транспортировке: метеорологи свободно мотались по всей стране, иногда безнаказанно залетая даже в закрытые для полётов зоны. Личный состав был пёстрый и почти на две трети состоял из вольнонаёмных. Поэтому я могу поспорить на любые деньги, что инициатором полёта является пилот, а капрал просто с ним в доле. Лётчики тут профессия редкая, а в армии платят очень мало. Капрал принял у Лиса передний край носилок, а я осторожно задвинул их внутрь машины. Потом запрыгнул сам, помогая капралу пристроить раненого в хвостовой части отсека, где для этих целей была предусмотрена специальная скамья с крепёжными ремнями. За всё это время, батя так ни разу и не пришёл в сознание, но и не умер. Глядя в глаза командира, двигающиеся под смеженными веками, я думал только о том, что вот именно его-то мне больше всего будет нахватать, когда уже завтра в это же время полезу к пиндосам в гости. Командирские обязанности словно чугунные вериги ощутимо гнули к земле. Одно дело, командовать ротой в повседневной, мирной обстановке, когда самый большой «головняк», это самоволка или случай острой кишечной инфекции. Сейчас, под началом и людей поменьше и понос никого не мучает, но вот сам уровень задач совершенно иной, да и люди нечета новобранцам-первогодкам: все прошли со мной одну и ту же школу, опытные и битые вояки. В такой компании трудно завоевать авторитет, если хоть раз ошибёшься и примешь неверное решение. Само собой, что понос это тоже событие, но вот уже второй раз мне приходится идти на смертельный риск самому и что страшней всего — вести за собой доверяющих тебе людей.

В люк уже запрыгнул Лис, за ним следом проверяющий, с которым мы довольно тепло попрощались. Я спрыгнул на землю, но Гера уже было забравшийся внутрь машины вылез снова и окликнув меня, передал туго завязанный вещмешок, внутри которого угадывались угловатые очертания какого-то ящика, по весу не больше пяти-семи килограмм.

— Это портативные переговорные устройства — Прокричал он мне сквозь шум винтов набирающих обороты — Дальность у них небольшая, всего полтора-два километра, но вам хватит. Там в ящике инструкция, работайте на втором канале, эта частота шифруется… Я хотел бы, ещё раз пожать вам руку, капитан!.. Вернитесь живыми… все вернитесь!..

Я мог только пожать Шмидту руку и на этот раз совершенно искренне. Этот жест и самое главное его последние слова показали, что парень не так прост как кажется: будь это штатский или «пиджак» из синекуры, он бы непременно пожелал нам удачи. Тому, кто отправляется в бой, удача не особо нужна. Для нас главное — это везение, похоже, Герман об этом знал. Ой, не прост оказался журналист-международник, совсем не прост. Вертушка плавно поднялась вверх, имея заметный дифферент на нос. Лопасти винтокрылой машины месили воздух с таким усердием, словно ей передалось нервное беспокойство пилота и она тоже спешила убраться отсюда как можно быстрей. Проводив взглядом удалявшийся кусочек прошлой жизни, крепко сжимая автомат в одной руке и неожиданный подарок в виде мешка с портативными рациями в другой, я поспешил обратно в лагерь.