Туман войны

Что-то такое я и подозревал: эти индейские брухос были поголовно настоящими колдунами. У нас в Паломе, где я родился и вырос, тоже жила одна женщина лет тридцати звали её — Агнесса. Но та просто знала всякие травы, разные заговоры для скота и красива была, так просто страсть, хоть и совсем старая на мой вкус. Но с индейскими колдунами сроду никто не тягался, говорят, что они могут украсть душу человека, просто посмотрев ему в глаза. Поэтому, я старался лишний раз не смотреть этому замшелому пню Квале прямо в его тусклые маленькие зенки, кто знает, что у старого хрыча на уме. Мысль о том, что пора уходить показалась мне здравой и своевременной. В отряде не было ничего такого, что заставляло бы тут задержаться. Полицейских и солдат можно убивать и в одиночку, терпеть придирки приходилось только из-за науки, которую нам тут преподавали «советские». А сейчас до меня дошла мысль, что Мигель и его солдаты сюда больше не вернутся. Жаль расставаться только с сеньоритой Анной, надо бы её предупредить, прежде чем исчезнуть.

— Ладно, старик, пойду собирать вещи, да предупрежу сеньориту Анну, может она с нами…

Шлёп! Бамбуковая палка шамана молниеносно опустилась на моё левое плечо и его ожгла резкая боль. Брухо резко приблизил своё лицо к моему, так что я ощутил гнилой запах из его пасти с чёрными от табака зубами перебиваемый пахучим ароматом идущим из множества мешочков нанизанных на ожерелье покрывающее всю грудь колдуна. От неожиданности я совершенно растерялся, замерев на месте.

— Глупый мальчишка! — Колдун завозившись на месте встал во весь свой невеликий рост и пройдя шалаш в два шага из дальнего угла обратно снова сел напротив — Женщина, это порождение Негеулькат, богини леса. Пусть богиня сама спасает своё отродье, нам важно уйти сейчас, пока…

Речь шамана прервала длинная пулемётная очередь, прозвучавшая в ночи, словно трескучий раскат грома, следом гулко бухнули три разрыва, уже чуть левее. Шаман снова вскочил и подхватив меня за руку вытащил из шалаша на улицу, запустив свободную ладонь в объёмистую сумку висевшую на левом бедре:

— Поздно!.. почему ты предупредил меня так поздно, мерзкий дух! Пошли живее парень, может быть мы ещё успеем спастись. На, выпей это сейчас же — Кавала сунул мне небольшую склянку, с тёмной жидкостью — Это предаст сил, главное, не смотри на огонь.

— Я это пить не буду и… — Я совсем было собрался оттолкнуть руку старика, но тот с силой вложил склянку мне в ладонь, крепко сжав её своими сильными пальцами. Невольно пришлось взять пузырёк, чтобы продолжить наш извилистый бег между оживающими хижинами. Бойцы отряда организованными группками, струились меж домов, подтягиваясь к западному краю лагеря, откуда всё чаще звучала стрельба и новые разрывы.

— Не будь дураком, парень. Те, кто напал на лагерь сильнее, чем кажутся. Они видят в темноте, их оружие несёт безмолвную смерть, а сами воины подобны злым голодным духам…

Другой бы стал спорить, но я хорошо помнил необычных гринго в странной броне, из-за которых и начались наши неприятности. Разжав кулак и зубами вынув плотно притёртую пробку, влил в себя всё содержимое пузырька залпом. Горло обожгло, в животе словно кто-то плеснул керосина в затухающий огонь, на миг я аж присел от скрутивших меня колик. Старый шаман остановился и в нетерпении приплясывал вокруг, пока я не нашёл в себе силы, чтобы идти дальше.

— А когда подействует-то?..