Туман войны

Количество заложенной взрывчатки было огромно, но партизаны надеялись очистить Кремль от мин хотя бы частично. Естественно, незаметно разминировать ночью то, что минировали почти три дня, было невозможно. Ведь зачем-то же за пару дней до этого французы сожгли Симонов монастырь.

Уже выйдя из города Мортье, должен был дать выстрелом из пушки знак к действию. И его ждало большое разочарование. Взрывов было намного меньше, чем запланировали французы. Немного пострадала часть Арсенала, несколько башен, а также пристройки к колокольне Ивана Великого. Частично были повреждены здание Сената и стены Кремля.

Остальные запалы удалось обезвредить вовремя. Хотя, думаю, тут ещё помог проливной дождь, начавшийся ночью. Он наверняка подмочил порох и фитили.

Правда, не обошлось без потерь. Для поджога были оставлены небольшие вооружённые отряды. Не знаю, сколько человек погибло в группе Фигнера, но команда «провидца» не досчиталась троих. Да и мои татары потеряли одного из своих.

Наполеон, бесславно покинул Москву, а партизаны так и не успели обнаружить нужный им обоз. Оставленные следить за ним люди были убиты.

Глава 21

11 октября 1812 года

По сравнению с августом месяцем, сейчас снабжение русской армии изменилось в лучшую сторону. Хлеб, мясо, фураж для лошадей. И это несмотря на то, что почти весь штаб был настроен против главнокомандующего. А некоторые, по словам Павла, так и вовсе вели «подрывную» деятельность. Но было приятно осознавать, что это именно мы приложили руку к этим улучшениям.

Светлейший ещё после Бородино заметил, что наш госпиталь питается не в пример обильнее, нежели вся остальная армия. Многие не брезговали приходить к нам столоваться, включая даже Виллие. Узнав от Багратиона, кто именно помог ему тогда с провизией, главнокомандующий и вызвал моего жениха, обратившись с вопросом наладить связи с доверенными купцами, что смогут без обмана доставлять всё необходимое армии. Даже неожиданно пригодились связи Соломона Яковлевича, чьи знакомые привозили провизию аж из-под Чернигова.

Настроения же в самой армии были во многом полярные. Одни были готовы подтолкнуть французов в сторону границы, стремясь сохранить как можно больше своих солдат. Другие же мечтали пленить узурпатора, уничтожить его армию, и не важно, какие жертвы при этом придётся принести русским войскам. Думаю, даже не нужно уточнять, кто к какому блоку относился.

Кутузов был на редкость спокоен и уверен, что неприятель будет идти через Смоленск. Почему? Я тоже задавалась этим вопросом. Меня просветил приезжавший Сеславин.

На Минско-Виленской дороге у Наполеона уже были подготовленные гарнизоны. Где плохо ли, хорошо ли потихонечку копились продовольственные запасы. Имелись люди и оружие. А что было на юге? Как организовать быстрый проход стотысячной армии, если, отходя, сумасшедшие русские опять будут сжигать города и наверняка сражаться за каждый важный кусочек территории. Как бы ни были «богаты» и «нетронуты» эти земли на данном направлении, всё равно, самое главное при отступлении – планирование. А кто бы на новом месте предоставил продовольствие и фураж, и где его искать в преддверии уж слишком быстро приближающейся зимы? Как кормить столь компактно двигающееся огромное войско и гигантский «табор» сопровождающих? То, что есть у них с собой, надолго не хватит. Печальный опыт быстрого летнего наступления должен был отвратить его от мысли о юге.

По словам Александра Никитича, отступающая армия была похожа на большой маркитанский обоз. Огромные телеги и возы с награбленным добром растянулись по всей дороге вперемешку с артиллерийскими. Большая часть солдат, бывших когда-то кавалерией, сейчас шла пешком, в окружении карет, принадлежащих генералам и офицерам. Такой многочисленный караван сильно тормозит передвижение. Но чтобы избежать недовольства начальства бесчисленными телегами, ковры, мебель и ценности сверху были прикрыты мешками с мукой, зерном, тюками с сеном, имитируя жизненную необходимость каждой подводы. Но все всё понимали. При кажущемся обилии пищи, на самом деле, её было невероятно мало.

В перехваченном казаками письме, отправленном Мюрату, Наполеон так и собирался в Смоленск. Но выбирая дорогу, решил идти по не столь сильно разорённой, через Калугу, где были подготовлены склады и оружие для русской армии. Чем не возможность поживиться, что должно было значительно облегчить путь. С этим документом и прибыл в ставку Сеславин.

Но не только это письмо в сей день влияло на настроение главнокомандующего. Мы с подопечными как раз варили настои из коры ивы и сосновых иголок, когда нас навестила Дурова. После ранения та служила адъютантом-посыльным у светлейшего. Она-то и принесла новости о столь интересной депеше.