Туманная долина

От удара мешковина порвалась. Часть соломы высыпалась, но широкая вышитая улыбка никуда не делась. Олли вздрогнула и поспешила продолжить путь. По левую руку остались лишь пустые грядки, на которых летом, вероятно, росли ягоды. Справа тянулась кромка леса, а вдалеке виднелась тусклая серебристая лента реки.

Олли вошла в лес и словно оказалась в другом мире, где царила золотая осень. Под ногами чавкала влажная земля. В такое утро было бы неплохо отправиться за грибами.

Чьи-то шаги прошуршали по листьям.

– Кто здесь? – крикнула Олли.

Тишина. Наверное, бурундук пробежал. Она пошла дальше. Где-то неподалёку хрустнула ветка. Олли подскочила и огляделась, но бурундука не увидела. Вообще никого. Зато она заметила небольшую кованую калитку. Олли подошла поближе и обнаружила, что это ограда старого кладбища. Покосившиеся могильные камни напоминали гнилые зубы.

Олли коснулась калитки. Ржавые петли пронзительно заскрипели, дверца открылась. Пришлось ещё раз осмотреться, чтобы проверить, не привлёк ли кого-нибудь этот звук. Нет, никого. Олли явно была здесь одна.

Стараясь не обращать внимания на холодок, пробежавший вдоль позвоночника, она шагнула вперёд. Поросшие мхом надгробия стояли неровными рядами. Надписи на камне поистёрлись и читались с трудом. Олли смахнула грязь с ближайшего надгробия. «Эзекиэль Хопкинс, – гласила надпись. – 1836–1869. Убит упавшим деревом».

«Бедный Эзекиэль», – подумала Олли и подошла к следующему камню.

«Фэнни Коллар, – прочитала она. – 11 ноября 1801 года – 28 июня 1886 года. Жена Амасы Пайпера, первого белого человека, рождённого на этой земле. Господи, упокой душу рабы Твоей».

«Какое странное уточнение», – удивилась Олли.

Следующим она увидела большой камень с табличкой, где был выбит длинный список имён. «Из праха рождены и в прах обратимся, но придёт день, и восстанем из пепла». Олли вспомнила про сгоревшую школу. Значит, это и есть тот самый мемориал.

Затем ей на глаза попались ещё три надгробия, которые стояли поодаль, почти вплотную к ветхой ограде. Эти камни тесно жались друг к другу. Один был большой, другие два – поменьше. Они стояли неровно, словно их вкапывали как попало. Поддавшись любопытству, Олли подошла поближе.

«Джонатан Вебстер. Элизабет Вебстер, – прочитала она на большом надгробии. – 1894. Да покоятся с миром».

Олли нахмурилась.

«Калеб Вебстер», – гласила надпись на камне слева.

«Кэтрин Вебстер», – на камне справа.

Олли почувствовала, как холодеют пальцы.

– Четыре могилы, три камня на них, – прохрипел чей-то голос. – А кости зарыты всего от двоих.

Олли вскрикнула, подскочив от неожиданности, и быстро обернулась. Позади неё стоял водитель автобуса. Откуда он взялся? Земля была усыпана сухими листьями. Она бы точно услышала шорох. Теперь, когда Олли столкнулась с водителем в лесу совсем одна, его красные губы, сероватая кожа и кривая ухмылка уже не казались ей подозрительными – они пугали.

– Ага, – невпопад произнесла Олли. Сердце бешено колотилось. – Простите, я немного заблудилась, как раз собиралась идти назад…

Она умолкла. Водитель не обратил никакого внимания на её слова.

Сердце Олли готово было выскочить из груди.

Водитель начал что-то бормотать, и через мгновение она поняла, что тот мурлычет слова песенки:

Однажды в погожий осенний денёк
Два брата ушли на прогулку в лесок.
Весь день они бегали в чаще лесной,
Но только один возвратился домой.

Олли попятилась. Ещё шаг, и она упрётся в покосившееся надгробие на могиле Кэти Вебстер.

– Но…

С порога воскликнула бедная мать:
«Как мог ты братишку в лесу потерять?
Как смел показаться ты мне на глаза?
Негодный мальчишка, ступай-ка назад!
Ты должен его отыскать!»

Олли не знала, что ответить. Три могильных камня за спиной будто бы мгновенно стали огромными и устрашающе нависли над ней.

– Я люблю стихи, – сказала она первое, что пришло в голову, пытаясь так преодолеть страх. – Я даже помню один наизусть. Из книги «Серый король» – она мне понравилась. «В день мертвецов…»

– Нет, – произнёс водитель.

Его голос был холодным и невыразительным. Олли испуганно умолкла. Сердце билось, как у пойманного кролика. За спиной была железная ограда, а путь к калитке преграждал водитель автобуса.

– Слушай, девочка, – прохрипел он. – Слушай! Времени мало. Четыре могилы, три камня на них, а кости – всего от двоих. Но все четыре души не находят покоя. Когда год подходит к концу, от реки поднимается туман, и…

– Что здесь происходит?! – раздался другой голос.

Водитель автобуса застыл, быстро и нервно облизнув красные губы. У входа на кладбище стоял Сет.

– Он тебя напугал? – спросил у Олли светловолосый работник фермы. Он держал руки в карманах, не повышал голоса, но водитель автобуса попятился.