Туманная идеология и мутная политика

Неестественным был бы диктаторский режим, при котором нет исправления ошибок – есть свой прямолинейный курс.

Либерализм на «свободе» начинается с беззакония – новых нет, а старые законы не нужны.

Благо в том, что ошибки либералов (речь здесь о подлинных либералах, которые не переступили черту гуманизма и не вышли за пределы демократии) можно исправить, а ошибки тиранов неисправимы – ошибки либералов замешаны распущенностью на свободе, ошибки тиранов – разрушения многообразия.

Главная ошибка либералов – рыночные отношения возвели панацеей от всех бед… что в принципе невозможно никогда… Но это был главный и единственный козырь, из-за которого они существовали.

Ошибки либералов исправляются законами и их совершенством, что является естественным. Для тирана законы свои и под себя или они относительные, поэтому, если есть развитие страны, то оно насильственное.

Естественное развитие, даже не важно какого качества, есть надежный фундамент общества и государства для подлинной демократии.

*

Понятия «равенство» и «неравенство» не могут являться основой, а тем более доминирующим законом природы или общества – нет в них стержня и даже точки, на которые можно опереться… Они зависят от неисчислимого количества условий, а значит, естественными быть не могут… Это идеологические понятия, не постигаемые жизненным опытом, а представляются надуманным образом…

Принимая образ или символ за естественное, человек впадает в заблуждение… в котором не хочет видеть правду…

Как можно быть исторически правдивым, если нет желания знать правду?.. Вот тогда появляется возможность халтурно использовать приемлемые моде и обществу чужие мысли…

Нет познания – нет правды… попугайство или обезьянство – это всегда неправда и помощники лжи.

Как пример: политический строй будущего по Марксу – это «союз свободных людей»… Нелепость в самом утверждении: будущее человека не определимо ни наукой, которая не в состоянии создать систему будущего, в которой можно учесть случайности или мириады возможностей развития человека, ни метафизикой… ни гороскопами. К тому же всякий союз ограничивает свободу… а абсолютно свободный человек – это душа, отделенная от тела, которой никакой союз не нужен.

А человек ни по рождению, ни по природе не дурен… Формирование людей в социальную структуру, расклад по социальным слоям, что есть извращение сути человеческой, порождает плохих людей…

Человек по природе добр… различные морали и нравственности в расслоенном обществе и воспитание добром прививают зло… Добро делается относительным, а зло приближается к абсолюту, причем становится понятнее и выразительнее… а добро не всегда имеет очертания.

На идеале добра можно воспитывать… казалось бы, добрых людей, но зло существует всегда совместно с добром… Сложность такого воспитания в глубоком понимании зла и добра… а не границ между ними.

Людям несвойственно задумываться, воспринимая глубокую мысль, – глубина отпугивает… Человеку свойственно думать, удивляясь простотой явления.

Поэтому самое простое в этих слоях и прослойках человеческого сообщества – видеть врага.

Естественные враги – у стадных животных… слабость сбивает их в стадо, где они становятся силой… А сильные создают коллективы – так удобно и радостнее жить.

Естественные враги у человека – это непонятная и непознанная Природа…

Человеческое «стадо» – это бандитские шайки и идеологические партии, кланы, сословия, классы, касты, союзы… в которых естественным образом уживается круговая порука и которые формируются от примитивности ума, непонимания сути жизни, невоспитанности чувств или направленного воспитания, а также зависимостью от страстей.

Семья, трудовое сообщество, страна – это жизненный и природный коллектив… не надуманный и не придуманный.

*

Пишу с четырнадцати лет… Процесс сочинительства не вдохновлял и не ложился в душу – милее было раскрывать явление, извлекая мысли… хотя сочиненное кому-то нравилось, а меня отталкивало. Поэтому не мечтал стать писателем. Но преклонялся, как я считал в те годы, перед самыми великими писателями: Лермонтов, Чехов и Хемингуэй…

В пятнадцать влюбился в историю – Ключевский открыл бесконечный по содержанию кладезь по извлечению мыслей… но не мечтал стать историком, казалось, во мне не хватает усидчивости…

С двенадцати лет… география и путешествия – моя страсть… и мечтаю стать геологом, но жизненные перипетии косвенно оставили в плоскости путешествий…

В семнадцать был ошеломлен Ван Гогом, Сезанном и Гогеном… и заразился живописью, но не мечтал стать художником – требовалось преодолеть страх перед красками и научиться видеть детали…

В восемнадцать открыл мир поэзии, но не мечтал стать поэтом… Считал: не по силам раскрыть рифмой чувства…

С пяти лет присутствовал при разговорах о политике с интересом и сопричастием, но никогда не мечтал стать политиком – от нее веяло страхом и нечистоплотностью… но жить в обществе и не загадиться политикой практически невозможно.