Туманная река 2

— Садись сюда, Крутов, — буркнул белобрысый, — это старший лейтенант Сидоров, он будет присутствовать при беседе. Моя фамилия лейтенант Андроников, Михаил Павлович.

Я присел на жесткий неудобный деревянный стул, специально, наверное, такой для посетителей поставили, чтобы знали свое место, поганцы.

— Знаешь, чем мы здесь занимаемся? — спросил меня, прищурившись, Андроников.

— Догадываюсь, — я обвел помещение рукой, — папки перебираете, а может, и макулатуру собираете, между прочим, полезное дело. Сто килограммов переработанной макулатуры спасает от вырубки одно дерево.

— Да ты что! — старший лейтенант Сидоров хлопнул кулаком по столу, — шутки сюда пришел шутить! Да тебе на воле может быть жить осталось считанные минуты!

От крика своего коллеги, Михаил Павлович, втянул голову в плечи, как будто нервная тирада предназначалась для него. Оберег от тьмы, который висел на моей груди, заметно нагрелся.

— Вас смущает тот факт, что я озабочен экологическими вопросами? — я удерживал на себе маску безразличия из последних сил, — вы, что предлагаете сегодня не заниматься сбором макулатуры? А завтра, что? Вы потребуете вырубить в Московской области все леса? А послезавтра из-за вашего головотяпства в СССР наступит экологическая катастрофа. Интересно, как отнесутся к вашим идеям члены правительства и сам Никита Сергеевич Хрущев?

— Молчать! — истошно завопил Сидоров.

Он вскочил со своего места и навис надо мной.

— Да я, таких как ты антисоветчиков давил и давить буду, — зашипел он мне прямо в ухо, — ты думаешь, песенки свои распеваешь и в них нет никакой пропаганды буржуазного образа жизни? Ошибаешься.

— Интересный у вас значок на лацкане пиджака, — решил я перевести стрелки разговора на нейтральную тему, тем более эта награда с мечом, на котором красовался серп и молот, тыкалась мне прямо в нос.

— Это мне в пятьдесят втором вручили, за раскрытие деятельности особо опасных идеологических преступников, — Сидоров, наконец-то отстранился от моего лица.

И я смог свободно вздохнуть не загаженным выхлопом табака воздухом.

— За таких, как ты дали, — улыбнулся своими пожелтевшими зубами кэгэбешник.

— Небось, сам враг народа Берия руку жал? — я тоже улыбнулся.

— Пошел вон! — заорал Сидоров, — подпиши ему пропуск, — резко крикнул он Андроникову, — наш разговор еще не закончен.

Лейтенант беспрекословно черкнул что-то на повестке, и я с чистой душой вышел из кабинета.

— Ты куда уставился? — прошипел Сидоров своему коллеге, который с большим любопытством рассматривал наградной знак заслуженного работника НКВД.

— Что ты Петя, что ты, — засмущался Андроников, и сделал вид, что что-то важное потерял в бумагах.

— Ничего, — старший лейтенант мысленно обругал себя за прокол со значком, — мы этого фрукта прижучим по крупному, дай только срок.

Вечером в нашей избушке мы устроили небольшой пир, точнее Тоня и Наташа привезли откуда-то свежей выпечки, а я по-быстрому решил накоптить несколько жирных рыбешек скумбрии. Черный, как смоль кот Васька, который за последние дни прибавил килограммов пять присел с деловым видом рядом, и посмотрел на меня умными глазами. Давай, хозяин не жадись, прочитал я во взгляде котофея, прокопти парочку и для меня. Толик на стихийный сабантуй пригласил Иринку, которая жила в двадцати минутах ходьбы. Прохор же для посиделок сколотил две длинные лавки. И вот в такой компании, я, Санька, Вадька, Толик, Тоня, Наташа, Ирина и наш всеми уважаемый фронтовик Прохор, поедая нехитрую снедь, мечтали о будущем.

— Эх, зря ты, десять тысяч на счет детского дома отдал, — сокрушался Санька, когда я рассказал о своём походе в КГБ.

— И ничего не зря! — вспылила Наташка, — родному детскому дому надо помогать! А деньги мы еще заработаем.

— Хочу всех предупредить, — сказал я, — с этого дня никаких левых заработков. Работаем исключительно по договору. Боюсь, что кэгэбешники так просто от нас не отвяжутся.

— А как тогда на постройку нового дома раздобыть средства? — загрустил Вадька, который одной рукой, как бы нехотя обнимал Тоню.

— На этой неделе у нас три дискотеки, — стал считать я, — это примерно пятнадцать, восемнадцать тысяч. Что нам еще для полного счастья нужно докупить?

— Концертные костюмы на смену нужны, — первым выпалил Земакович, — а то после каждого выступления их хоть выжимай от пота.

— Тоня, — обратился я к нашему человеку на самой модной фабрике в Москве, — сможешь для нас специально сшить еще один комплект джипсов и рубашек?

— И платьев, — добавила Наташка.

— Сейчас такой завал на работе, — засмущалась Тоня, — может быть на следующей неделе.

— Годится, — согласился Санька.

— Новый синтезатор нужен, — скромно заметила Иринка, — на двух октавах среднего регистра много не наиграешь. Хотелось бы, чтобы октав было семь.

— Если Виталик с отцом спаяли всю электронику для двух, то сможет сделать и для семи, — решил я, — а клавиатуру и новый корпус изготовит золотых рук мастер Прохор. Возьмешься? — спросил я у фронтовика.

— Сделаю, — улыбнулся он.