Тунгусский метеорит и загадки кометы Галлея

«…И еще интересен ручей Чургима тем, что тридцать лет тому назад Я НАШЕЛ В ЕГО ДОЛИНЕ НЕОБЫЧНОЙ КОНФИГУРАЦИИ КАМЕНЬ. Ни до, ни после я такого камня не видал. Рассказом об этой находке я и хочу закончить свое повествование…

…Это произошло в 1930 году, в июне, вскоре после отъезда Л. А. Кулика в село Кежму для встречи с известным летчиком того времени Чухновским, собиравшимся провести аэрофотосъемку вывала леса. Я остался на Метеоритной заимке один и между метеорологическими наблюдениями имел возможность совершить ряд ближних маршрутов, осматривая сопки Великой Котловины.

Решил я пройти и по долине ручья Чургима, где и нашел необычного вида каменную глыбу. Поверхность ее была изрыта глубокими оспинками. В первый момент я решил, что нашел осколок метеорита. Но осколок оказался каменным, а Кулик говорил, что метеорит должен быть железным.

Правда, камень был очень трудный: острие охотничьего ножа оставляло едва заметный след. Но стрелка компаса, как я ни приглядывался, оставалась совершенно спокойной. Около моей находки росли маленькие березки, лежали мертвые деревья. Вблизи не было видно ни одной сопки. Глубоко разочарованный, я все же решил сфотографировать этот «лжеметеорит», как назвал я его. При мне был мой простенький фотоаппарат. В тот же день вечером я проявил пластинку, а на другой день отпечатал два снимка.

Когда вернулся Л. А. Кулик, я отдал ему один снимок и негатив (ведь я работал на экспедиционном материале). Помню, как он был взволнован в начале моего рассказа, как внимательно разглядывал снимок. Но когда услыхал, что этот камень не обладает магнитными свойствами, вздохнул и сказал: «А я — то думал…» И не окончил фразу.

Через несколько дней я напомнил ему о своей находке и высказал мысль, что не мешало бы Леониду Алексеевичу самому посмотреть этот камень. Но он, думая о чем-то своем (он вернулся из Кежмы очень расстроенным), ответил: «Потом, потом…» А потом Кулик так и не нашел времени взглянуть на камень. И не предоставил мне возможности вторично сходить туда. Видя такое равнодушное отношение к моей находке, я и сам остыл к ней…»