Тупик

Синие глаза смотрели на меня не то гневно, не то возбужденно — трудно было понять. Грэфалк разжал пальцы, и я выключила двигатель. Пришлось массировать левое плечо. Но я не стала слишком усердствовать, чтобы Грэфалк не понял, что сделал мне больно. Как бы нехотя, подчиняясь магнетизму Грэфалка, я вылезла из машины. Все-таки, что ни говори, он был личностью притягательной.

— Вы разъехались с вашей женой.

— Знаю — видел ее на дороге. А теперь объясните мне, зачем вы шпионите за моим домом.

— Мистер Грэфалк, я — честный индеец, никогда не шпионю за белыми людьми. Если бы я за вами шпионила, то не торчала бы перед воротами. Так спряталась бы, что вы меня ни за что не обнаружили бы.

Огонь в синих глазах слегка поугас, и Грэфалк засмеялся.

— Что же вы здесь делаете?

— Просто проезжала мимо. Мне сказали, что вы живете в этом доме, и я остановилась поглазеть. У вас тут настоящий дворец.

— Значит, Клейтона вы дома не застали?

— Клейтона? Ах, вы о Клейтоне Филлипсе. Насколько я понимаю, в понедельник днем он должен быть на работе, разве нет?

Не следует отрицать, что я была у Филлипса, хоть бы даже и под вымышленной фамилией. Грэфалку ничего не стоит это проверить.

— Стало быть, вы разговаривали с Жанин. Что вы о ней думаете?

— Хотите взять ее к себе на работу?

— Что-что? — удивился Грэфалк и снова засмеялся. — Может быть, выпьем? Или частные детективы не пьют на работе?

Я взглянула на часы. Почти половина пятого.

— Хорошо. Только уберу с обочины машину, пока какой-нибудь другой обитатель Лейк-Блаффа не расколошматил ее. Машина не моя, и я бы не хотела, чтобы с ней что-то случилось.

Грэфалк уже не сердился или, по крайней мере, спрятал свой гнев под маской вежливости и стал таким, каким я видела его в порту на прошлой неделе. Прислонившись к воротам, он подождал, пока я отогнала автомобиль в сторону. Потом повел меня к дому, покровительственно положив руку мне на плечо. Я деликатно вывернулась.

До дома, сложенного из того же кирпича, что и въездные столбы, было примерно ярдов двести. По обеим сторонам аллеи росли деревья, и я оценила размеры здания, лишь когда мы вышли на лужайку, раскинувшуюся перед фасадом.

Трава уже вовсю лезла из земли. Еще неделя — и придется ее подстригать. На деревьях распускались листья, на газонах расцветали тюльпаны и ирисы. Повсюду весело щебетали весенние птички. Должно быть, радовались, что нашли приют в таком шикарном поместье. Впрочем, не думаю, чтобы они свысока относились к воробьям, живущим на крыше моего жилища. Я не скупилась на комплименты, выражая восторг по поводу владений Грэфалка.

— Дом построил отец в двадцатые годы. Конечно, он слишком помпезный на мой вкус, но жене нравится. Поэтому я оставил все как было, ничего не стал перестраивать.

Мы вошли в боковую дверь и оказались на застекленной веранде, откуда опять-таки открывался вид на озеро. На берегу находился песчаный пляж с небольшой хижиной и разноцветными зонтами. В воду уходил деревянный причал, но яхты я не увидела.

— А где же вы держите вашу яхту?

Грэфалк снисходительно улыбнулся. Думаю, он был не таким демократичным, как птички, проживавшие на его землях.

— Дело в том, что дно здесь очень пологое. Яхту с глубокой осадкой к берегу не подведешь.

— Значит, где-то в Лейк-Блаффе есть гавань?

— Ближайшая гавань для публики находится в Уокегане. Но там такая грязная вода... Слава Богу, комендант военно-морской базы, контр-адмирал Йергенсен, — мой давний друг. Он позволяет мне держать яхту там.

Очень удобно, подумала я. Военно-морская база находится в северной части Лейк-Блаффа. Интересно, где Грэфалк будет держать свою яхту, когда контр-адмирал уйдет в отставку? Что поделаешь, у богатых людей — свои проблемы.

Я села в бамбуковый шезлонг. Грэфалк распахнул окна, потом направился к бару, встроенному в стену, и зазвенел там стаканами и кубиками льда. Я попросила шерри. Майк Хаммер из телесериала — единственный детектив, который умеет пить виски, не утрачивая способности рассуждать. Ну, не рассуждать — так, по крайней мере, двигаться. Думаю, секрет успеха в том, что он не утруждает себя рассуждениями.

Возясь с коктейлями, Грэфалк сказал:

— Если вы шпионили не за мной, то, значит, за Клейтоном? Ну и что вам удалось выяснить?

Я положила ноги на расшитую цветами подушку, прикрепленную к бамбуковому креслу.

— Так-так... Вы хотите знать, что я думаю о Жанин и что я выяснила о Клейтоне. Если бы я занималась разводными делами, то заподозрила бы вас в том, что вы спите с Жанин и боитесь Филлипса. Но вы не похожи на человека, опасающегося мужа своей любовницы.

Грэфалк откинул голову и громко расхохотался. Он подал мне бокал в виде тюльпана, где плескалась желтоватая жидкость. Я отхлебнула. Шерри был действительно хорош — как жидкое золото. Зря я не попросила виски. Должно быть, виски миллионеров — чистый нектар.

Грэфалк сел в кресло и обернулся ко мне.