Тупик попаданцев

– Мда, никакой торжественности. В прошлое – в заляпанных сандалиях…

Гость с испугом смотрит на обувь. Туфли чистые.

– Не вы первый, – поясняю я. – Но в основном так сюда попадают все. Исключительно бегом, и в основном поворачивают налево, вместо того, чтобы вернуться. Думаю, была бы дама, повернула бы направо. Лично познакомилась бы с футуристами и поэтами серебряного века.

Гость моргает и открывает рот, чтобы задать очередной вопрос, но я опять опережаю:

– Этот фрагмент древней крепостной стены на берегу Оки – так называемой перекресток времени. Шаг в пятьдесят лет. Вы из 2015-го попали в 1965, можно попасть в 1915-й, как раз в гости к Сологубу, молодому Маяковскому, Ахматовой. А я тут вроде сторожа самозваного. Как про портал в иное время узнал, так и начал сторожить. Встречаю гостя, чаем напою, наслушаюсь всякого и отправляю обратно…

– Почему же обратно? А если я не захочу? – возмущается попаданец. – Может быть, у меня другие планы!

– И какие? – вежливо интересуюсь, зная заранее ответ.

– Оооо! Я расскажу советским ученым о грядущих катастрофах и предупрежу их. Мы первыми прилетим на Луну! Поддержу реформы Косыгина и мы догоним и перегоним Америку! Расскажу о мобильной связи и компьютерах!

И он порывается залезть в карман и что-то продемонстрировать, но я решительным жестом останавливаю его – за годы дежурства у портала всякое повидал и послушал, меня трудно удивить артефактами ближайшего столетия.

– Тогда я вам дам трешку на электричку до Москвы и прямо сейчас езжайте на здоровье спасать Россию. Только обо мне никому не рассказывайте. Прикиньтесь всадником ниоткуда.

Попаданец явно в ступоре, ищет подходящие слова, но я снова не даю ему задать предсказуемый вопрос:

– Вас как зовут?

– Э… Ну, допустим, Семен Семенович.

– Эх, Семен Семенович! Я же вам сказал, что вы не первый попаданец. Поверьте, я очень хорошо знаю все эти ваши штучки.

Положим, вы поедете в Москву изменять историю. Без знания сути этой самой истории. На основании чтива из популярных статей и макулатурных книжек, написанных неучами и нездоровыми людьми, которые продвигают свой взгляд на историю в меру своего ума и рассудка. Там вы сразу попадетесь, и остаток жизни будете общаться с компетентными органами… или с психиатрами.

– Почему?! – возмущается попаданец. – Я поеду в Академию наук!

Меня такой диалог всегда быстро утомляет, но роль надо играть до конца.

– Семен Семенович, – проникновенно говорю я, – Если вы со своими идеями и знаниями… есть ли они в достаточном количестве?… так вот, со своими знаниями вы поедете в Москву во властные кабинеты, это кончится ничем хорошим в любом из трех случаев.

В первом вам просто не поверят, и свои оставшиеся дни вы проведете в психушке. Или в тюрьме. Например, за клевету на государственных деятелей или за покушение на них же. Были тут уже ходоки – рвались придушить то какого-то Меченого, то неведомого «алкаша Борьку». Хотя, такие «во всем виноватые» обычно работают кочегарами на паровозе, летящем к тупику, а о роли машинистов, проектировщиков, путеукладчиков и прочих все почему-то забывают. Да и пассажиры тоже бывают разные…

– Но я же покажу им смартфон. И почему не поверят? Я же одет не так как все, и…

– И это не доказательство, – хмыкаю я. – Мало ли что можно показать и надеть. Поверьте, Семен Семенович, были до вас кадры и поярче одетые. Рассказывали мне, как один юный попаданец перенесся во времена Гражданской войны, кинулся большевиков спасать, а они его придушить решили, за провокатора приняли. Он, видите ли, белыми булками пахнет. Выходит, богатый. А они воюют за то, чтобы в их светлом будущем не было богатых. Если же перенесетесь вы во времена стародавние, так и слова молвить не сможете. Вы, простите, старославянский знаете?

Семен Семенович таращит глаза и мотает головой.

– Ну вот. И я тоже. А жаль, кстати. Было бы о чем поговорить кое с кем в Новгородской республике. Или хотя бы с выборщиками Михаила Романова. Впрочем, меня они слушать бы не стали. Не то сословие, по мне же видно.

Семен Семенович явно пытается возразить. В другой раз я бы его мог и послушать. Но времени нет, поэтому я продолжаю.

– Во втором случае вам поверят, но ничего не случится. История – махина, движение которой изменить можно, стукнув в нужном месте в нужное время. Только почем вам-то знать это место и время? Я вот, например, в этом веке такого не знаю. Кому вы будете нужны в чужой для вас эпохе с преждевременными и о-о-очень поверхностными знаниями? Мне, кстати, некоторые… гм… ваши коллеги… рассказывали о своих разочарованиях в недалеком предвоенном прошлом. Вот точно так же, как вы, к ученым пошли, о ракетах рассказали, а им сказали – не время товарищ, Родина в опасности. С трудом отвертелись.

В третьем, допустим, вам поверят. Мобилизуют силы. СССР раньше американцев высадится на Луну. И что? Даже если история изменится, про новый ход событий вы ничего не знаете. И снова – кому вы станете нужны со своими знаниями о несбывшемся будущем?

Гость моргает, учащенно дышит, и я пытаюсь предупредить его вопли о роли его личности в истории: