Тупо в синем и в кедах

Мы с сестрой мотали головами, мол, нет-нет, дядя Боря, мы не спрашиваем… А мама и папа одновременно нам ногами под столом – тыц! – а ну тихо!

– Вот вы спрашиваете, Москва, – продолжал он. – Ну, что Москва…

И начал наизусть шпарить статистические данные: количество населения, площадь, протяженность, географическое положение. Причем все это с точностью до квадратного сантиметра.

И вот когда он дошел в своем рассказе до размера Красной площади, Танька, лучшая воспитанница и самая умная девочка по версии дошкольного учреждения номер два «Колокольчик», тоже захотела показать свою эрудированность и спросила:

– Дядя Боря, а вы Ленина видели?

– Ну разумеется, – отмахнулся он от Таниного вопроса и только набрал воздуху, чтобы продолжать перечислять цифры про Москву и Московскую область, Танька налегла всем телом на стол и с придыханием перебила:

– Дядь Борь! Дядь Борь! И чево он вам сказал?

2

У дяди Бори Аркадича, кроме совершенного знания всех законов математики, было отличное увлечение: постоянное совершенствование немецкого языка. Дядя Боря и так знал его в совершенстве, но чуть ли не каждый день что-то читал на немецком, переводил и слушал всякие вражеские немецкие голоса. И к слову, писал на немецком безо всяких переводчиков свои научные статьи.

А однажды он съездил в ГДР.

Началось с того, что его статью должны были напечатать в научном журнале Академии наук ГДР. Дядю Борю вызвали в скромный незаметный кабинетик на самом краю института, где он работал, и вкрадчиво спросили:

– Борис Аркадьевич, а не содержит ли ваша статья какие-либо открытия?

«Да», – с гордостью подумал тогда дядя Боря, но вслух ответил, как его научили старшие коллеги:

– Нет.

– А инновации?

«Да», – опять не без гордости подумал дядя Боря и ответил:

– Нет.

– Изобретения?

«А как же!» – подумал и сказал:

– Нет.

– Имеет ли ваша статья теоретическую или практическую ценность?

«Еще бы! Еще какую ценность!» – подумал дядя Боря и ответил:

– Нет, ну что вы… Это вообще бесполезная статья, никому не нужная статья, специально для заграничных немецких товарищей статья…

– Аааа, ну что ж, тогда вы подпишите, что этого вышеперечисленного в вашей статье нет, и мы подпишем вам разрешение на ее публикацию в немецком научном журнале.

После публикации этой никому не интересной бесполезной статьи в журнале Академии наук ГДР дядю Борю пригласили в эту самую ГДР на симпозиум. Чтобы, значит, эту никому не нужную бесполезную статью прокомментировать в чуть более расширенном виде, эдак, сделать небольшой докладик и уложиться ну часика в два, в крайнем случае в два с половиной. Докладик такой. Маленький.

– Вы никак не можете ехать в ГДР на симпозиум, – опять сказали в маленьком кабинетике на самом краю его института.

– Почему же не могу… Как раз могу… Я до сентября совершенно свободен, – возразил дядя Боря

– Нет, не можете!

– Почему?

– Потому что у вас нет опыта проживания за границей.

– А где ж я его возьму, этот опыт, – ехидно поинтересовался дядя Боря, – в Болгарию, Польшу и Японию меня не выпустили по той же причине…

– Вы не можете ехать, – опять спокойно возразили ему. – Идите. Вы свободны.

– Я свободен? – усомнился дядя Боря и, опечаленный, пошел.

Через некоторое время, после длительных переговоров между академиями наук ГДР и СССР, дядю Борю опять вызвали в маленький кабинетик на самом краю института.

– Ну ладно, так и быть, – впрочем, довольно осуждающе сообщили дяде Боре, – учитывая отсутствие у вас опыта проживания за границей, с вами поедут… эм… эм… два наших ученых. И аспирант. С опытом. Чтобы вам помогать, подсказывать и направлять.

– Ученые? – переспросил наивный дядя Боря. – В области прикладной математики?

Незаметный мужчина невнятного возраста и незапоминающейся внешности внимательно посмотрел дяде Боре в глаза, ухмыльнулся и вкрадчиво ответил:

– Скорей в области… зоологии.

Дядя Боря пожал плечами. Он всегда пожимал плечами, когда ничего нельзя было изменить.

Перед отъездом жена и теща стали запихивать в чемодан дяде Боре икру. На продажу. Мол, продашь, купишь всего побольше…

– Кому продавать? – бился в истерике дядя Боря. – Кому я могу продавать? Я даже покупать не умею! – паниковал дядя Боря. – Я что, буду стоять в магазине, или на рынке, или у входа в метро в этих… в нарукавниках? белых? – паниковал дядя Боря.

– Да успокойся ты, Боречка, к тебе подойдут и спросят, – уговаривала жена. – Подойдет к тебе кто-нибудь и спросит тихонько, сквозь зубы, незаметно, мол, икра, икра, прием, прием…

– Да вы что?! Я не могу!!! – орал в панике дядя Боря, – со мной же едут… эти… зоологи! Два! И аспирант их с опытом. Их… Их… тиолог!..

– Кто?

– Специалист. По рыбам.

– Ну вот! – обрадовалась жена, суя в руки дяде Боре баночки с икрой, – ну вот же!

– Меня арестуют!

– За икру? – абсолютно искренне удивилась жена.

– Ну и ладно, – почему-то покладисто согласилась теща, – ладно, Боречка, не хочешь – не надо. Раз ты нервничаешь. Не надо… Ведь для нас главное что? Чтобы ты был спокоен, – ласково пела теща. – Чтобы твой доклад прошел успешно. Чтобы вклад в мировую науку, – заливалась теща, – все-все-все, Боречка.