Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

На королевской террасе никто не спрашивал о новостях — ни о гражданской войне в Испании, ни о ситуации в Германии. Борьба между испанскими правительственными войсками и мятежниками Франко к тому моменту, когда молодые супруги покинули Норвегию, длилась уже полгода. Газеты широко освещали ход этой войны, и родители молодоженов всерьез опасались, что в Гибралтаре их судно подвергнется торпедной атаке^{134}. Тур боялся другого: вся Европа говорила об оружии, и рано или поздно должно было случиться непоправимое^{135}. Современные люди, которых он презирал и от которых хотел убежать, ничему не научились в окопной войне и битвах под Верденом и на Сомме; гибель сотен тысяч солдат ничего не изменила в мире. Напротив, эти современные люди изобретали все новые виды вооружений и изощренные способы убийства друг друга. Мир действительно изменился со времен Аристотеля, но сделались ли люди умнее? Ни в коем случае! И когда, например, утверждали, что человек, печатающий на пишущей машинке, имеет более развитый мозг, нежели крестьянин, идущий за примитивным плугом, Хейердал воспринимал это как бесстыдную фальсификацию идей Дарвина. Равно глупо было бы утверждать, что действия солдата с автоматом более этичны, чем действия воина, имевшего в своем распоряжении лишь пращу^{136}.

Сложные процессы, идущие в мире, способствовали политизации общества. Хейердал достиг совершеннолетия в период социального беспокойства и массовой безработицы, слабой власти и экономического хаоса. Последствия краха на Уолл-стрит в 1929 году, когда он учился в гимназии, сказались и на повседневной жизни в Норвегии, а в 1931 году страна пережила острейший период классовой борьбы, символом которого стало восстание в Менстаде. Буржуазные партии тщетно пытались стереть с лица земли растущее и крепнущее с каждым годом рабочее движение — несмотря на большинство в стортинге, их влияние на исполнительную власть становилось все слабее и слабее. Европа тоже переживала изменения. В тот год, когда Тур окончил гимназию, в Германии пришел к власти Адольф Гитлер.

В 1935 году Тур вместе с отцом отправился в Берлин; эта поездка была своеобразным этапом в его обучении. В столице Германии они посетили Этнографический музей, где отдельной экспозицией были представлены предметы полинезийского быта. В адресованной матери открытке Тур описал немецкую столицу как «ужасный большой город, но в отношении музеев и коллекций — рай! Сегодня был в огромной оранжерее, где растут кокосовые и банановые пальмы, тропические цветы и огромные папоротники». Во время поездки он увидел Германию, где уже укрепился нацизм, но с удивлением констатировал: «на одном из больших представлений, что я видел, здешний режим абсолютно открыто высмеивали». Но самое любопытное, связанное с этой поездкой, случилось уже после возвращения в Осло. Тур получил письмо от человека, которого он называл «главным антропологом Гитлера»^{137}, — профессора Ганса Гюнтера. Антрополог интересовался, не мог бы Хейердал привезти ему несколько черепов с Маркизских островов, коль скоро он все равно туда отправляется. Гюнтер предположил, что полинезийцы могут принадлежать к арийской расе, и поэтому хотел более детально изучить строение их черепов^{138}. О черепах полинезийцев Хейердала просил также университет Осло, и Тур решил выполнить эти просьбы, если представится возможность.

Непохоже, что драматические события как в Норвегии, так и во всем мире, сформировали у юного Хейердала интерес к политике. Он, конечно, обсуждал те явления в обществе, которые ему не нравились, и высказывал свое мнение по разным вопросам, но в разгоравшейся политической борьбе он не поддерживал ни одного направления, или лучше сказать, не придерживался какой-либо идеологии. Он не имел представления о том, как следует усовершенствовать общество. Кризисные ситуации как дома, так и за границей он воспринимал не как что-то, с чем нужно бороться, но как признаки болезни, которую все равно не остановить. Люди не хотели ничему учиться; отсутствие этого качества дети Земли, к разочарованию Хейердала, демонстрировали еще с древних времен. Поэтому он видел только один путь к счастью: люди должны вернуться к истокам и начать все сначала. Именно так он сам и собирался поступить.

В один из дней после того, как Тур и Лив уже обустроили свое жилище, на королевской террасе вдруг появился Тиоти. С того длительного обеда у Пакеекее он пытался подружиться с этой странной парочкой, что поселилась на острове, но не в деревне, как это было принято у приезжих, а в уединении, да еще и в джунглях. Тиоти показывал им окрестности и не мог не заметить особого интереса Тура ко всему живому: к улиткам на земле, птицам на деревьях или рыбам в океане. Теперь он появился с известием, что обнаружил кое-что особенное, что, по его мнению, должно было привлечь интерес Хейердала. Двое деревенских сообщили ему, что нашли в джунглях и а те кеа и готовы показать это место Туру за определенное вознаграждение.