Тур Хейердал. Биография. Книга III. Человек и мифы

Норман предупреждал их о трудностях[274]. Среди морей Красное море пользовалось недоброй славой. Вдоль берегов тянулись острые рифы, там следовало ожидать встречного ветра и течений. Он считал, что лучше взять курс на Сейшелы — архипелаг к северу от Мадагаскара.

Юрий тоже не хотел заходить в Красное море. Он считал, что это грозит продолжением каботажного плавания, и разве он не раз слышал от Тура, что плавание вдоль берегов опаснее плавания в открытом море? Кроме того, если они зайдут в Красное море, это означает конец экспедиции. Нет, у Юрия было другое желание. Он хотел идти в Кению. Тогда они, во-первых, пересекут экватор, что само по себе является вехой, а, во-вторых, он очень хотел осуществить свое желание и увидеть диких зверей Африки[275].

Пока Тур лежал на одре болезни, у него было достаточно вре-мени на раздумья, и он решил, что в продолжении плавания до Мадагаскара смысла нет[276]. Надо идти в Красное море, как хотел Карло. Но это серьезное решение, к тому же, удастся ли привлечь на свою сторону других?

В контракте Хейердала и команды значилось, что для приня-тия трудных решений необходимо открыть дискуссию, где все смогут свободно высказаться. Кроме того, руководитель экспедиции должен советоваться с каждым участником.

Принятие окончательного решения оставалось за начальником, если только все остальные не шли против него единогласно, поэтому для того, чтобы добиться своего, ему нужен был хотя бы один сторонник. В лице Карло он уже получил эту поддержку, тем не менее он хотел, чтобы его поддержали как можно больше людей, поэтому решил не спешить.

После длительных размышлений Юрий отказался от своей мечты о диких зверях Африки. Он сослался на «научную логику» поддержал идею о Красном море[277]. Тур удовлетворенно улыбнулся, теперь у него были два сторонника.

Дискуссия закончилась «всенародным голосованием», как сказал представитель Советского Союза Юрий Сенкевич. Все проголосовали за Красное море, даже Норман, который поначалу относился к этой идее скептически, сказал «да».

«Экспедиция приобрела совсем другой характер, чем я предполагал», — писал Тур Хейердал впоследствии, объясняя, почему он не захотел продолжать свое плавание на юг, но отправился на восток, к Красному морю[278]. В то же время он подтвердил, что он планировал все это время, и от чего ему пришлось отказаться. При условии, что судно, построенное из берди, срезанного в августе, «не затонет, мы пересечем Индийский океан с попутным муссоном, и если оно по-прежнему будет держаться на плаву, то мы поплывем на юг вдоль берегов Африки и, возможно, снова пересечем Атлантику и достигнем тропической Америки. Последний этап из Южной Африки будет самым легким, поскольку ветер и течения всю дорогу будут попутными, так же, как и в тот раз, когда мы плыли на "Ра-I" и "Ра-II"».

Условие о плавучести было уже выполнено: «Тигрис» продержался «гораздо дольше, чем требовалось для пересечения океана». Но непредвиденные и долговременные стоянки в Бахрейне и Омане, а также вынужденный заход в Пакистан подорвали финансовое положение и лишили последней возможности поймать благоприятный ветер. Чтобы задать экспедиции новую научно-оправданную цель, Тур решил по пути в Красное море плыть мимо Африканского Рога и затем вдоль северного побережья в Сомали — в страну, которую древние египтяне называли Пунтом. Около 2500 года до н.э. V династия правителей Египта установила ставшие впоследствии довольно оживленными торговые отношения с Пунтом, осуществлявшиеся не только по суше, но и на судах по Красному морю. Таким образом, Тур хотел замкуть кольцо цивилизаций — Месопотамии, долины Инда и Египта с помощью «общего для них» типа судов.

Обладая блестящим даром убеждения, Тур Хейердал продолжал: «Раньше мы уже плавали из Африки в Америку (на "Ра") и из Америки в Полинезию (на "Кон-Тики"). Если мы достигнем Африки из Азии, то свяжем мостами океаны, разделяющие долину Инда и остров Пасхи».

В качестве одного из аргументов он также подчеркивал, что долина Инда и остров Пасхи являются антиподами. Это означало, что если ты начнешь бурить в долине Инда и пройдешь через центр Земли, то на другой стороне бур выйдет на острове Пасхи. Как антиподы на земном шаре эти два места не могут не находиться далеко друг от друга. Тем не менее, пишет Хейердал, расстояние между долиной Инда и островом Пасхи «не больше, чем разделяющие их океаны, которые могут служить живыми эскалаторами для доисторических судов, плававших по солнцу»[279].