Туристка

Думаю, мои глаза выглядели не менее печальными. Собака ещё раз посмотрела на меня, словно понимая мои слова, и медленно пошла дальше, не причинив вреда. Скоро мне и самой придётся мучиться от голода и жажды, но старалась не думать об этом и продолжала идти, в надежде оказаться на трассе.

«Сколько мы тогда проехали километров после поворота?» — С трудом пыталась вспомнить хоть что-то.

Луна становилась всё бледнее и бледнее. Её яркий свет сменялся светом постепенно восходящего солнца. Стало совсем светло, когда я вышла на главную трассу.

Во всей этой одежде мне становилось жарко. Пришлось отойти в сторону от дороги и за деревом снять паранджу, но я забрала её с собой: один Бог мог знать — какой будет следующая ночь и где придется её провести.

Машины появлялись редко в этот ранний час. Я пыталась остановить хоть кого-нибудь, но водители проезжали мимо, бросая в мою сторону безразличные взгляды.

Так прошло ещё какое-то время… Было примерно шесть утра. Настал момент, когда мне нестерпимо захотелось пить. Сейчас глоток воды стал бы бесценен!

«Неужели люди настолько безразличны и жестоки?» — думала я, отчаянно махая встречным машинам, взглядом умоляя их взять с собой. Вдруг одна из них стала притормаживать.

«Слава Богу!» — Вытерла вспотевший лоб и побежала к останавливающейся машине.

Глава девятнадцатая

Чёрный внедорожник со слегка тонированными стёклами остановился у обочины. С благодарностью на лице открыла переднюю пассажирскую дверь и онемела: за рулём сидел Рашид, а сзади — два его брата. Несмотря на жару, раскалявшую воздух, я в один миг похолодела. Рука будто примёрзла к двери. Десять секунд, двадцать… Время застыло вместе со мной. Мне захотелось хлопнуть дверью и бежать, хотя бы попытаться, однако это было бы глупо: сама подписала бы себе немедленный смертный приговор.

— Садись в машину, Айлин! — его голос звучал обманчиво спокойно. — Может, тебе помочь?

Я покорно села. Было невыносимо осознавать, что Рашид снова рядом. Братьев он взял с собой на тот случай, если я стану убегать или сопротивляться. Впрочем, учитывая его физическую силу, думаю, он и сам смог бы со мной справиться. Но не хотелось злить его ещё больше: спокойно и тихо села в машину, а потому и те двое не сдвинулись с места.

Сейчас мне стало намного страшнее. Рашид развернул машину, и мы поехали обратно. Меня пугало его молчание. Тяжёлым гнётом оно давило на меня, усиливая дрожь в груди.

«Что творится в его голове? — гадала я, искоса посматривая в его сторону. — Он просто зол или уже задумал сделать со мной нечто ужасное?»

Своими догадками я напугала себя только сильнее. Приняв повторное поражение, мне не оставалось ничего другого, как осознать допущенные ошибки: было глупо идти вдоль дороги. Могла выбрать другой путь — запутать следы, передвигаться не так открыто. И вот я снова провожала взглядом потерянную свободу. Увижусь ли я с ней когда-нибудь? Из недолгой светлой реальности меня опять возвратили в беспросветный кошмар.

Рашид оставался тихим ровно до того момента, пока мы не оказались в его комнате. Дверь за моей спиной закрылась, и тут он выпустил демона, таящегося внутри. От одного его взгляда у меня подкосились ноги. Его лицо покраснело от закипавшего гнева. На мгновение мне показалось, что пройдёт ещё секунда, и он разорвёт меня на части, и жить мне осталось недолго. Страх сжёг все силы. Ослабевшая, я отшатнулась назад и прижалась спиной к двери.

— Разве я не был к тебе добр?! Разве не относился к тебе, как к принцессе?! — закричал он, а потом схватил меня за волосы.

— Рашид! Прошу, прекрати! — Слезы застилали глаза. — Я ценю всё, что ты для меня делал.

— Тогда почему ты сбежала от меня? Коварно, посреди ночи! Воткнула мне нож в спину!

— Нет, всё не так! Ты накричал на меня ночью, помнишь? Ты был сильно рассержен из-за такой мелочи! Я подумала, что ты меня совсем не любишь, и обиделась.

Он перестал смотреть на меня свысока и опустился на колени.

— Если бы я не любил тебя, Айлин, ты уже давно перестала бы дышать! Как ты могла такое подумать? — Он схватил меня за плечи. — Я ненавижу европейцев и американцев! Они презирают нашу веру и нас, но всё равно приезжают в нашу страну толпами, будто это музей. Перебил бы их всех, если бы мог! Но тебя я никогда не относил к их числу.

Этой непонятной ненавистью было пропитано каждое его слово. Он уже не кричал, а говорил тише, но безжалостные глаза продолжали вселять в меня неистовый ужас.

«Неужели он и правда настолько влюблён, что не понимает истинную причину моего побега? Он вернул меня, как капризную непослушную жену, а не пленницу, которая сбежала в ночи» — это недоумение удивляло и одновременно давало новый шанс.

— Не будь ко мне так строг, Рашид! Никто никогда не кричал на меня, даже отец. Пожалуйста, не кричи на меня больше! Как я рада, что ты вернулся за мной! Значит, тебе не всё равно… — Мои руки обвили его шею. Тогда он успокоился и прижал меня к себе.

Будучи откровенной с самой собой, я признавала, что примирение — наилучший исход в данной ситуации.