Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

С наступлением теплого времени в долину Кугарта, по сведениям Джалал-Абадского участкового пристава, вновь прибыло до ста человек поселенцев. Прилив их продолжается и теперь. Так, на днях, именно 20-го сего Марта, ко мне в Канцелярию явилось два поселенца и, предъявив прилагаемое при сем в копии уведомление Заведующего переселенческим делом в Сыр-Дарьинской области за № 179, заявили, что их послали ко мне для отвода им наделов и что они уже зачислены в новые поселки. Донося о сем на распоряжение Вашего Превосходительства, считаю долгом доложить, что если прилив самовольных поселенцев не будет прекращен, то за спокойствие в Кугартской долине нельзя поручиться.

Приложенная к означенному донесению копия уведомления от 31 Января 1907 года за № 179 ниже приводится:

«Ивану Кочкову, Афанасию Гусеву и Ануфрию Логвинову.

В текущем году на Ферганскую и Самаркандскую области будет назначен особый Заведующий переселенческим подрайоном, которому будет передано на рассмотрение прошение Ваше, поданное Туркестанскому Генерал-Губернатору о причислении к поселку Таран-Базарскому или Ишанскому. Заведующий переселенческим делом в Сыр-Дарьинском районе Арцишевский».

Ни в Ферганском областном Правлении, ни у меня не имеется никаких сведений, на каких землях и где предполагается новое русское поселение.

Стоит только переселенческому управлению в Ташкенте побольше выдавать подобных удостоверений и побольше просителей направлять в Кугарт, чтобы опасность кровавых с киргизами столкновений в этой долине усилилась.

Возникает вопрос: какие же меры можно предложить для предупреждения острых в ближайшем будущем осложнений, а равно и впоследствии? Вопрос этот неоднократно обсуждался в совещаниях всех главных прикосновенных к управлению Ферганской области чинов под моим председательством. Наиболее целесообразными были признаны следующие меры:

а) Хотя по закону и по справедливости и следовало бы принять самые решительные меры к выдворению тех самовольных русских поселенцев, которые насильственно захватили киргизские земли, однако на практике решение этого вопроса затрудняется 1) большим их количеством: в одной Кугартской долине свыше 200 семей, а всего в Андижанском уезде до 370 семей и 2) фактом, что многие явились самовольно, поняв по-своему (неправильно) смысл Высочайше утвержденных Правил 10 Июня 1903 года, т.е. по существу дела заслуживают внимания начальства. Поэтому было бы осторожнее крутую меру выдворения применить только к тем, кто своим буйным нравом, пьянством и крайней бесцеремонностью в нарушении прав киргиз должен быть отнесен скорее к разряду преступных бродяг, вносящих своим примером смуту в общее положение, а не к мирным поселенцам. Наиболее вредных из них следовало бы, в назидание остальным, вернуть этапным порядком на родину.

б) Об остальных, хотя и самовольных, но добропорядочных поселенцах, искренно желающих заниматься земледельческим трудом, но подвинутых на путь насильственных захватов у киргиз земли голодом и несчастным стечением обстоятельств, как то: неправильным пониманием опубликованных в «Сельскохозяйственном вестнике» Высочайше утвержденных Правил 10 Июня 1903 года и газетными корреспонденциями, о них следует позаботиться. Можно оставить на местах тех из самовольных поселенцев, кто имеет письменные, заключенные с киргизами арендные договоры на пользование землей и озаботиться, путем выкупной операции, законодательно закрепить эти земли за поселенцами. Если для остальных договоры заключить не удастся (ибо киргизы, наученные горьким опытом, стали крайне неохотно сдавать свои земли русским), то надо озаботиться приисканием для таких добропорядочных, хотя и самовольных, соседей мест для поселения.

Проще всего было бы отвести для этого свободные государственные земли, если б таковые имелись в достаточном количестве. К сожалению, земли, годные под колонизацию, имеются лишь в виде редких, разбросанных, небольших участков, размером каждый в несколько десятин, совершенно недостаточных для образования поселка. Более значительные свободные государственные земли имеются в виде обоброченных камышовых болот, эксплуатируемых в настоящее время с значительной выгодой для казны. Такие болота пригодны для ценной культуры риса. Так как русские поселенцы не обнаруживают наклонностей к разведению ценных культур, а ограничиваются и в Туркестане посевом под дождь пшеницы, при русской трехпольной системе, то наделять их ценными камышовыми болотами не имеет смысла. Поэтому можно высказать комбинацию: предложить туземцам взять камышовые болота в обмен на богарные, менее ценные земли, годные под русскую колонизацию. Имеются сведения, что туземцы охотно пошли бы на такой обмен.

Против означенного обмена существует однако серьезное возражение, именно: камышовые болота составляют важное хозяйственное угодье, доставляющее населению топливо и корм скоту, и упразднение этого угодья вредно отзовется на хозяйстве экономически тяготеющих к ним поселений.