Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Понимая, что временное пребывание русских войск на Памире не может обеспечить России обладание этим далеким и труднодоступным краем, для обеспечения российского присутствия здесь из состава уходящего отряда Ионова 1 сентября 1892 г. был выделен Шаджанский отряд, получивший свое название по месту расположения в урочище Шаджан на реке Мургаб. Возглавил вновь образованный отряд капитан Генерального Штаба П. А. Кузнецов (1860-?). 18 мая 1893 г. его сменил Памирский отряд капитана В. Н. Зайцева (1851-1931).

22 июля 1893 г. в устье р. Ак-Байтал, в восьми верстах от Шаджана, началось строительство укрепления, законченное к 31 октября того же года и получившее название «Пост Памирский» (И 720 футов над уровнем моря). Личный состав Памирского отряда сменялся ежегодно. Начальник отряда непосредственно подчинялся военному губернатору Ферганской области и поддерживал связь с Императорским консулом в Кашгаре Н. Ф. Петровским (1837-1908). Таким образом, Памир был закреплен за Российской империей, и теперь ей требовалось договориться о юридически признанной границе как с англичанами, так и с китайцами.

Как раз при этом возникали трудности. Они были прежде всего связаны с претензиями Англии на ряд территорий к северу от Гиндукуша. Несмотря на то, что существовало соглашение 1872-1873 гг., оно не могло полностью удовлетворить обе стороны в совершенно новой обстановке, к тому же, англичане в своих действиях, казалось, вообще не помнят о нем. Оно также было неудобным и для Российской империи. Ее военные и политики благодаря кратковременным успехам военной экспедиции и, главное, обладая качественно новой информацией о Памире, начали понимать всю геостратегическую значимость региона. После долгой переписки со своими визави в конце концов было достигнуто решение о создании смешанной комиссии для разграничения на Памире. В результате была установлена и демаркирована граница между российскими и афганскими владениями. Главной географической основой разграничения была р. Пяндж. По договоренности все территории на правом берегу отходили к России, а на левом – к Афганистану.

Но этот географический принцип, удобный для разграничения, совершенно не учитывал всех особенностей расселения населения. Большинство существовавших здесь владений лежали по обоим берегам Пянджа. Проведение этой границы разрезало территорию единых этно-конфессиональных групп, так сказать, по живому. У многих местных жителей, живших на одном берегу, поля находились на другом. Ближайшие родственники проживали на обоих берегах. Все эти нюансы абсолютно не учитывались ни одной из держав, для которых на первом месте стояли их собственные интересы.

Кроме этих неудобств, возникла еще одна проблема. Она заключалась в том, что Бухарскому эмирату принадлежал Дарваз, значительная часть которого находилась на левом берегу Пянджа. Это шло в противоречие с договоренностями, достигнутыми между Англией и Россией. Для того чтобы полностью выполнить условия памирского разграничения 1895 г., требовалось передать запянджский Дарваз Афганистану. Но тут возникала другая проблема. Эти территории были под юрисдикцией Бухарского ханства. Так что Бухарский эмир оказался, как писали тогда, «обиженным без вины». Поэтому, чтобы «вознаградить» эмира, было решено передать территорию Западного Памира Бухаре в качестве вознаграждения за утерю Южного Дарваза. Процедуре передачи левобережных владений Бухары Афганистану и передаче восточных частей Шугнана и Рушана и Северного Вахана Бухарскому эмирату, назначению туда бухарской администрации и связанным с этим проблемам посвящены два последних публикуемых в этом разделе документа – письмо и. д. военного министра туркестанскому генерал-губернатору от 30 июня 1896 г. и письмо Российского императорского политического агента в Бухаре к туркестанскому генерал-губернатору от 12 июля 1896 г. Процесс этот находился под строгим надзором Англии, и поэтому туркестанская администрация старалась как можно быстрее и четче исполнить соглашение о передаче этих владений из одних рук в другие.

Однако это необдуманное в стратегическом плане решение привело к конфронтации местного исмаилитского населения с придерживающимися суннизма бухарскими чиновниками, считавшими памирцев-исмаилитов «неверными»[800]. Бухарцы нарушили издавна существовавшую здесь систему достаточно толерантных взаимоотношений между правителями памирских владений, традиционно придерживавшихся суннизма, и местными жителями-исмаилитами. На эту ошибку правительства и желательность присоединения Западного Памира к России указывали практически все начальники российского Памирского отряда, многие военные и гражданские исследователи, побывавшие на Памире, и даже некоторые туркестанские генерал-губернаторы (С. М. Духовской и А. Б. Вревский).